Сергей Лукьяненко: Офицер особых поручений

Мы с Диком сидели в баре и спорили. Одно вытекало из другого — уж если я с ним сцеплюсь, то сразу хочется промочить глотку, ну а если мы выпьем, то никогда не сойдемся во взглядах.

Было за полночь, почти все уже разошлись. Лишь в углу дремал за столиком пьяный фермер. А Дик все не унимался:

— Разве у Фреда удар? Да он и по мячу не всегда…

Но тут откуда-то сверху донесся гул. Дик замолчал и уставился в окно. Я тоже.

На стоянку перед баром кто-то спускался. Машину мотало во все стороны, но вот она зависла и довольно плавно села на асфальт. Двигатель замолк, лишь мигали габаритные огни.

Мы ждали. Старый Хэнк за стойкой тоже оживился, стал полировать стаканы грязной тряпкой. Дверь отворилась, и в бар вошел офицер.

Он был не старше нас с Диком. Форма на нем была совсем новенькая. Но на погонах у офицера блестело три ромба, а пояс оттягивала черная пластиковая сумка.

Офицер обвел взглядом бар. Глаза у него были совсем красные, ну, вроде, как с перепою. И еще они были пустыми. Словно он не видел ни нас, ни Хэнка, ни заманчивой батареи бутылок. Офицер подошел к стойке и достал правительственный жетон, где была выдавлена горизонтальная восьмерка.

— Кофе. Покрепче.

Хэнк торопливо налил ему чашку, подал, улыбаясь:

— Пожалуйста. Местный, но из лучших сортов. Не хуже, чем земной.

Офицер выпил, как-то удивленно взглянул на Хэнка и сказал:

— Это же чай. Впрочем не важно, налейте еще. Где я нахожусь?

— Тридцать шестая аграрно-добывающая колония, господин офицер. Система Элирана…

— Достаточно. Эскадра была у вас давно?

— А они здесь не садились. Три дня назад ушли в сторону…

— Спасибо.

Он повернулся к дверям и спросил:

— Сколько еще?

Мы с Диком так засмотрелись на офицера, что и не заметили, как появился его робот. Он стоял у двери, серый, приземистый, и боевые манипуляторы дрожали по бокам. А голос у робота оказался неожиданно тонкий и нежный:

— Двадцать две минуты.

Офицер медленно подошел к нам и сел напротив. Одна рука у него лежала на сумке, словно приклеенная.

— Ребята, разбудите меня через двадцать минут. Хорошо?

Не дожидаясь ответа, он закрыл глаза.

— Курьер? — спросил Дик вполголоса.

— Ага, — ответил я. Впрочем, откуда мне было знать?

— А почему он не попросил робота разбудить его?

Я молчал. Дик поднялся и, почти шатаясь, словно протрезвел за эти минуты, подошел к окну.

— Ну и помятая же у него машина… Взгляни-ка!

Но я остался сидеть. Когда двадцать минут прошли, я осторожно тронул офицера за плечо. Слабая, сонная улыбка исчезла с его губ, когда он открыл глаза. Офицер кивнул мне и пошел к дверям. Золотые ромбы на его плечах сверкали в свете пыльных ламп, черный комбинезон стлал за собой темноту, рука крепко прижимала к бедру сумку. Серой тенью мелькнул за ним робот, и хлопнула дверь. Прошла минута, и забилось в окне пламя, вскинуло к небу темный круг катера.

А потом наступила тишина. Дик сказал:

— У него в сумке, наверное, пакет командору эскадры. Или мезонная бомба.

— Он бы не поднял бомбу.

— Ха, он же здоровый как бык. Хотя в нашей команде есть и посильнее. Вот Боб например! А удар у Боба! Вратари и не пытаются взять. В прошлом сезоне…

Почему-то мне не хотелось с ним спорить. Вообще говорить не хотелось. А почему — черт его знает.