Дмитрий Таланов - Локумтен

У ворот их поджидал невысокий изящный человек в кремовом плаще и в сером берете, сдвинутом на ухо. Дождавшись, когда Филь с Габриэль выберутся из кареты, он сказал с достоинством:

— Прошу прощения! Габриэль и Филь Фе, как я понимаю? Пожалуйста, оставьте свой багаж здесь, его доставят отдельно, а вам следует торопиться.

Габриэль немедленно завертела головой, заметила кривую надпись на доске «Тюремное поселение Алекса» и заробела. Человек в плаще взял её за руку.

— Не бойся, — успокоил он, — мы просто не успели её сменить. Меня зовут ректор Иллуги, я новый начальник этого места, и, смею надеяться, вместе нам удастся превратить его в нечто, достойное нового названия. Пойдем!

Оставив Габриэль с ним, Филь самостоятельно устремился вперед. За бревенчатыми стенами он увидел обширную площадь, заросшую травой, с вымощенными камнем дорожками. В глубине площади рос то ли дуб, то ли клен, необъятный, приземистый, с густой раскидистой кроной. Под ним собралось около сотни детей, слушая седого, тощего, одетого во всё черное человека, взобравшегося на деревянную колоду. К колоде был прислонен топор.

Филь поспешил на площадь, но чуть не упал, столкнувшись с вынырнувшим вдруг из-за ворот босоногим парнишкой с пробивающимся пухом на подбородке. Лицо у него было круглое и конопатое, грязные льняные волосы торчали во все стороны. Руки его были также в грязи, ноги покрывала густая пыль. Одет он был в просторную холщовую рубаху с дырой на боку. Короткие штаны до колен висели у него сзади мешком, держась на одинокой лямке, переброшенной через плечо.

— Куда несесся? — проговорил он нравоучительно, отскакивая в последний момент в сторону. — Под ноги надо глядеть. Торопыга. Даже лошади тут спотыкаются.

Обе стороны смерили друг друга беглыми взглядами.

— Сильно дурак, что не смотришь, — продолжал поучать парнишка. — Угодишь в выбоину между булыжниками, лоб расшибешь.

Между полустертыми булыжниками в самом деле имелись глубокие выбоины, заросшие густой травой. Филь хотел было огрызнуться, но успел сообразить, что перед ним помощник конюха, или поваренок, или еще какой местный служка. Короче, полезное знакомство.

— Спасибо за совет, — буркнул он, всё еще торопясь услышать, о чем разглагольствует господин, смахивающий на грифа. Перемежая речь латынью, тот рассказывал что-то интересное, судя по лицам собравшихся. Колода, с которой он вещал, небрежно опираясь одной рукой на блестящую рукоять топора, явно служила недавно плахой.

Филь отвел глаза от зловещего инструмента, а в следующую секунду он невольно изменил направление, разглядев жидкую лепешку из-под коровы, ту самую, которая три года назад у Сенного озера с апломбом поведала ему, как делают Открывающий Путь. Успев сильно вытянуться за три года, франт стоял неподалеку от толпы в обществе двух девиц.

У одной из них были жидкие светлые волосы и довольно грустное длинное лицо. А вторая была та, которая внимательно наблюдала когда-то за акробатическими упражнениями Филя в воде. Прямой осанкой она напоминала госпожу Фе, правильностью черт лица — Лентолу. Девушка пристально смотрела на стремительно приближающегося к ним Филя и, не отводя взгляда, что-то говорила, улыбаясь, склонившемуся к ней франту. Тот тоже улыбался, довольно ехидно, чем окончательно вывел Филя из себя.

— Ты не над этим ли смеешься, умник? — сунул Филь ему под нос правый кулак. Его кожа была покрыта ссадинами после целого лета в Хальмстеме, но так и не загорела. — Давая советы другим, сам сначала узнай, как это делается, пустозвон!

Франт ничуть не смутился.

— Ты узнал, я полагаю? — вежливо поинтересовался он.

Его собеседница, откинув с лица прядь прямых каштановых волос, нахмурила брови.

— Ян, кто это? — спросила она, смерив Филя неприязненным взглядом широко расставленных зеленых глаз. — Ты его знаешь?

— Ты тоже его знаешь, — ответил франт надменно. — Помнишь водного клоуна, который когда-то тебя удивил? Судя по его кулаку, он еще и невоспитанный драчун. Хочешь помериться силами? — осведомился он у Филя.

— Давай! — с готовностью подтвердил тот.

Светловолосая девица тихо заметила:

— Судя по другой его ладони, эта рука у него больная.

Франт недолго думал, что это может означать.

— Так ведь я предлагал ему зачерпнуть, а не полоскать раковину в Сотерисе, — бросил он насмешливо. — Моей вины тут нет.