Дмитрий Таланов - Школяр

Он засмущался, стараясь сдержать гордость, что его имя ей известно.

— Он самый!

— Ой, а это правда, что Якоб рассказывает про тебя с Хозеками? — воскликнула стоявшая рядом с ней Бенни Тендека. — Вы правда удирали от волков и дрались с ними?

— Правда, — подтвердил Филь и разом почувствовал себя уверенней, увидев, как вспыхнули восхищением глаза Агусты.

Расплываясь в улыбке, он предложил ей:

— Давай сбегаем после занятий в лес? Я видел там вчера лису с огромным рыжим хвостом!

Про лису он соврал, не зная, как оторвать Агусту от развесившей уши Бенни. Агуста согласилась. В этот вечер он нашел для неё ранний подснежник, а она ему подарила блестящий стеклянный шарик, который было здорово катать в ладонях. Потом Филь рассказал ей, как они боролись с волками, превзойдя в приукрашиваниях Якоба. Дело у него кончилось тем, что их атаковала сотня волков, один из них — величиной с карету.

Заглянув в широко раскрытые глаза Агусты, Филь осознал, что заврался, и уменьшил стаю волков вдвое, а размер вожака — вчетверо. Такой вожак всё равно должен был быть размером с быка, что неоспоримо доказывало мужество Филя.

Прошло немного времени, и они стали неразлучной парой. Филь выложил Агусте всю свою жизнь, и она восхищалась им на каждом шагу. От этого он еще более осмелел и хоть и помнил Хозековские предупреждения, но решил, что будет правильней и надежней поклясться Агусте в вечной любви. Клятва была благосклонно принята. В обмен на клятву он настоял на немедленном поцелуе, и робкий поцелуй был ему дарован.

Каким-то образом об этом поцелуе узнали все вокруг, однако Филь был настолько горд своей любовью, что язвительные смешки пролетали над ним, не задевая его вихрастую макушку. Злыдня Анна испытала на нем весь арсенал своих шуток, но он твердо стоял на своем решении жениться на Агусте, едва им обоим исполнится шестнадцать лет.

Больше никто из Хозеков не пытался его образумить. Мета училась круглыми сутками, а Ян, хоть встречал каждый вечер Филя с глазами, полными вопросительных знаков, держал каменное лицо.

Первый удар по любви Филя пришелся на середину апреля. Кто-то в Алексе пустил слух, распространившийся со скоростью лесного пожара, что внезапное ограничение свобод после Нового года связано с пакостями, которые творили здесь на каникулах Хозеки и Фе.

Всем пятерым пришлось очень нелегко, когда на них обрушилось недовольство школы. Филю досталось больше всех: Агуста в слезах прибежала к нему и заставила поклясться, что это неправда. Её отрывистые настойчивые взвизги насторожили Филя: они напомнили ему беснующуюся Анну. А потом случился второй удар.

В начале мая, ощущая дышащий в спину экзамен по естествознанию, Филь с Яном сидели на солнышке на склоне холма за воротами и пялились на стакан с водой, накрытый пергаментом, на котором лежали огрызок свечи и перо. Загадка Лонергана не поддавалась решению, и они думали, что, может, хоть так им придет в голову свежая мысль. Мета сидела с ними, не столько размышляя над загадкой, сколько приходя в себя после написания бесконечной работы по праву. Выглядела она как сомнамбула.

Вдруг позади них раздался крик. Это кричала на бегу Габриэль, вопя изо всех сил:

— Филь, удирай! Анна всё узнала! Она идет тебя лупить!

Филь вскочил на ноги и за спиной сестры разглядел Анну, босоногую, с распущенными волосами, стрелой несущуюся к ним, бледную, как ангел смерти. Надо было скорей уносить ноги, и он ринулся вниз с холма.

Добежав до подножия, он повернул влево, на поле, и почесал по нему, дожидаясь, пока Анна сбежит вниз. После чего сразу дунул вверх по склону. Когда первая волна паники в нем утихла, он решил, что остановится только, когда загонит Анну до изнеможения. Уж она-то вряд ли владела опытом убегать от портовых собак.

Анна сдалась на пятом круге. Уперев ладони в колени, она согнулась в три погибели, хрипя и откашливаясь. Филь остановился на безопасном расстоянии, тяжело дыша.

— Как ты так… шустро перебираешь ногами? — выдохнула она в землю перед собой.

— Опыт, — кратко ответил ей Филь.

Его посетила сумасшедшая мысль что было бы, столкнись он в этом поединке с самим собой, и он невольно прыснул. Анна немедленно задрала голову, и Филь сразу приготовился бежать дальше.

— Ты еще смеешься? Я на вас с моим братом пахала два месяца, считая, что спасаю вас от истощения!

— Я не смеюсь, — быстро сказал Филь. — Это я так кашлянул!

Он всё еще её боялся, но, кажется, её запал ушел в бег. Филь глянул на Яна, стоявшего выше на холме в ожидании, чем всё закончится, и, судя по позе, готового прийти на помощь. Ян стал спускаться вниз с Метой.