Дмитрий Таланов - Школяр

Не прошло несколько дней, как на Алексу посыпались письма от встревоженных родителей. Филь свои, не читая, складывал на подоконнике, так же поступал Ян. Судя по состоянию окна, у друзей оказалось удивительно много корреспондентов, которые то ли радовались за них, то ли проклинали, не имело значения, потому что иначе оставшийся срок в Алексе пришлось бы провести за написанием ответов. И вдруг поток писем прервался.

Что случилось, стало ясно, когда разлетелась новость о помолвке Тома Рафтера с Бенни Тендека: Том и Бенни перевели огонь на себя. Как эти двое умудрились договориться, осталось тайной, но следующим вечером спавший с лица профессор Иллуги поднялся в трапезной из-за стола и жалобно произнес:

— Дорогие мои, имейте совесть! Алексу закроют, если вы будете продолжать в том же духе. Вам это, допускаю, уже неинтересно, но у многих из вас имеются младшие братья и сестры, которым вы навсегда закроете сюда дорогу, если случится еще одна так называемая помолвка. Я должен признать, что у меня вчера состоялся крайне неприятный разговор с секретарем императора, г-ном Клементом, и, уверяю вас, я с большим трудом уговорил его отложить в сторону перо, уже нависшее над приказом об эвакуации школы. Благодарю вас, — закончил он и устало опустился на скамью.

В трапезной установилась гробовая тишина. Пристыженные школяры, испуганные возможной эвакуацией, закончили поедать невкусный ужин и молча разошлись по дормиториям.

Заходя в комнату, Ян сказал:

— Филь, у меня не идет из головы сегодняшняя речь нашего ректора. Каким образом он мог беседовать с г-ном Клементом, сидя в Алексе, да так, что даже знает, что за документ лежит у того на столе?

Филь шагнул к порогу, проверил, что за дверью никого нет, и тихо сказал:

— Это значит, что Железная книга до сих пор в Алексе.

Ян кивнул:

— Но наш ректор слишком щуплый для неё! Ему надо держать её наготове, а в кабинете у него нет места.

— Вчера я видел его выходящим из Сигнальной башни, — подумав, сказал Филь. — Может, она там? Якоб говорил, что там в основании — большой подвал, где он ранее держал фрукты и овощи, пока нас не стали кормить бобами с кашей. Мне, честно говоря, не по себе, что эта штука так близко от нас.

— Мне тоже, — сказал Ян. — Мне тоже…

Речь ректора погасила разгоревшийся пожар помолвок, и до конца мая на этом фронте не произошло ничего нового. Затем по Алексе пронесся слух, что юка в новом году куда живее, чем в прошлом, и все стали спешно готовиться к турниру. Экзамены должны были состояться после него.

В первый день тренировок, едва Филь вылетел на поле в предвкушении как следует поразвлечься, к нему из толпы зрителей подбежала Леппика.

— Филь, ты до сих не прочитал свою кучу на подоконнике, — укоризненно сказала она. — Почему ты не читаешь, что тебе посылают?

— Потому что там наверняка одна ругань и проклятия, — заулыбался он. — Вот еще, время на это терять!

— В этом письме тебя никто не ругает, — сказала она, вручая ему маленький квадратик, доставленный голубем. — Здесь приглашение от моего отца посетить наш дом в Унсете и обговорить предстоящее бракосочетание. Он согласен!

Девушка стояла перед ним зардевшаяся, смущенная и такая хорошенькая в ясный весенний день, что у Филя заныли зубы от невозможности схватить её в охапку и поцеловать. В прошедшие восемь недель им удалось остаться наедине всего два раза, и каждый раз он потом много часов был не в состоянии думать ни о чем другом. В те дни, сидя на занятиях, Филь был на волосок от того, чтобы согласиться с мнением противного Клемента о раздельном обучении.

— Хотя я совершенно не возражаю против Пассифона, — тихо сказала Леппика, — если тебе неудобно заезжать к нам. Говорят, его уже отстроили.

Филь быстро сунул письмо в карман и огляделся: казалось, за ними никто не наблюдает. Он сделал шаг, но в следующую секунду над полем разнесся сигнал конца подачи.

— БАМ-З!

Вскинув голову, Филь заметил на холме Яна, вцепившегося в рукоятку флютига, и стоявшую рядом с ним Мету, чья рука лежала на той же рукоятке поверх ладони брата. Леппику унесло с поля как порывом ветра.

В этот день тренировка не получилась: обе найденные в лесу юки оказались бешеного нрава и поднимали игрока в воздух, едва тот вцеплялся в них. Не получив ни малейшего удовольствия и только измучившись, расстроенные команды направились к воротам Алексы.

Филь шагал рядом с Харпером Атли, подающим «Секунды», который в начале года учил его фехтованию, пока не стало сильно холодно. Многому Филь от него не научился, но хоть не держал теперь меч как дубинку.