Карина Линова - Потерянный бог

Филиппе растерянно моргал: он не мог поверить увиденному. Маретт не просто убила ствура, она очистили его от грязи, пришедшей в тело ребенка вместе с украденным магическим даром.

В тот день Лодерт понял, для чего он был рожден.

Уничтожить скверну.

Спасти мир.

Подземелье под дворцом Тартисов было просторнее самого дворца и хранило множество секретов. И имелся среди них один, о существовании которого Темный лишь подозревал. Секрет, связанный с Дареном.

Филиппе прекрасно знал, в какой Семье родилась Кларисса, какие особые способности могла передать ребенку. Амадей, по мнению Лодерта, не заслуживал столь замечательного сына, как Дарен. И вообще, считал Филиппе, старший Тартис оказался на редкость плохим отцом. Но скоро, если собственные предположения Темного и его оценка плана Повелителя были верны, это не будет иметь никакого значения.

Ролан несколько мгновений пытался заставить ноги, словно превратившиеся в желе, слушаться своего хозяина, но в конце концов сдался и сел на землю, присоединившись к Ильмару. Тот мудро не пробовал сражаться с силой тяжести, занявшись вместо того полезным действием: выкладывал на траве ингредиенты, необходимые для следующего этапа.

Из всех разложенных предметов наибольший интерес Ролан проявил к маленькому стеклянному пузырьку из толстого матового стекла, заткнутому пробкой. Неудивительно, поскольку остальные он уже прежде видел, а вот это…

— Ролан, — недовольно зашипел брат, — что ты, как маленький? Положи, запасного у меня нет.

— Это его кровь? — уточнил Ролан, не обращая внимания на раздражение Ильмара.

— Она самая. Давай сюда!

Ролан протянул пузырек, который раз в душе поражаясь неисповедимым поворотам судьбы. Когда, два года назад, они как следует проучили наглого Темного, Ролан и представить не мог, что в будущем это им как-то пригодится…

Обычно Ильмар не одобрял подобные развлечения, но в тот раз довольно быстро позволил себя уговорить:

— Только, чтобы Иласэ не заметила, — поставил он условие, — ей не понравится.

— Сам знаю, — Ролан кивнул.

Малышка так и не поняла, отчего это Ильмару вдруг понадобилось, чтобы именно она спустилась в подвал Ордена за особыми светящимися поганками, росшими там. И что внизу делал Кэрик, торопливо уведший ее по другому ходу, якобы помочь подвернувшей ногу сестре. Не видела она кравшегося следом Тартиса, собственно для ушей которого и предназначалась просьба Ильмара, сказанная достаточно громко. Все прошло идеально.

Ролан недовольно скривился тогда, видя, как Ильмар вытаскивает из кармана пустой бутылек, приготовленный для очередной букашки из нового проекта магистра алхимии, и хладнокровно набирает туда кровь потерявшего сознание Тартиса.

— Зачем? — спросил он мрачно, — пойдем, оставь его!

Ильмар поднял на него безмятежный взгляд:

— Так нужно.

— Для чего?

— Не знаю, — брат пожал плечами, — думаю, когда-нибудь пригодится.

И вот, пригодилось.

Ролан улыбнулся приятным воспоминаниям.

— Сейчас будет готово, — прошептал Ильмар, — давай руку.

Ролан вытянул левую ладонь, и брат легонько чиркнул по его среднему пальцу ножом. Да уж, если придется объяснятся со Старшим магистром и мамой за сегодняшнее (да не приведут Первые, конечно!), больше всего им влетит именно за Магию Крови. Ну и ладно. Найти Иласэ важнее, чем соблюдать покрытые паутиной правила, установленные перестраховщиками-предками. К тому же один раз — ничего страшного.

Вокруг юношей разлился слабый свет: начал действовать ритуал. Кровь Тартиса превратилась в сияющую серебром густую массу, которую Ильмар очень торжественно нанес на их лбы и запястья. Лицо брата, постно-благочестивое, как при посещении храма, отчего-то сильно смешило Ролана, но он сдерживался: мало ли, вдруг так положено.

— Все, — выдохнул Ильмар, — ближайшие шесть часов для всех защит замка Тартисов мы будем своими. Только бы Амадея не встретить.

— Не накличь, — пробормотал Ролан, которому вдруг резко стало не до веселья. Мать немало рассказывала им об этом Темном.

— Идем.

— Куда теперь? — пробормотал Ильмар. Да, отсутствие выбора, это плохо, но наличие его порой плохо вдвойне. Справа от них белоснежной громадой вставали стены великолепного дворца, до странности похожего на обитель Старшего магистра, слева — чернел монолит крепости, больше напоминающий гнездо хищного дракона.