Карина Линова - Потерянный бог

— Смешивая нашу кровь, я принимаю часть твоей Силы, а ты принимаешь часть моей. Отныне мы соединены вместе, и никто, кроме нас, не сможет разбить эту связь.

Тартис глубоко вздохнул:

— А теперь слушай очень внимательно, Иласэ, это самая важная часть.

Иласэ несколько раз моргнула: мир вокруг казался таким ярким, словно среди ночи взошло солнце.

Тартис продолжил:

— Жизнь твою буду я защищать, как свою собственную, до того дня, когда вернемся мы к нашему народу. Если же я нарушу свою клятву, то пусть, как сказано в старых законах, твари из Бездны возьмут меня. Теперь ты.

Девушка глубоко вдохнула внезапно густой и терпкий воздух:

— Жизнь твою буду я защищать, как свою собственную, до того дня, когда вернемся мы к нашему народу. Если же я нарушу свою клятву, то пусть, как сказано в старых законах, твари из Бездны возьмут меня.

— Да будет так, — прошептал Тартис.

— Да будет так, — повторила Иласэ.

— Да будет так, — довольным тоном произнес кинжал в ее сознании.

Завершение ритуала походило на цунами, когда волны магической энергии одна за другой обрушивались на них и проходили сквозь тела, впитываясь в землю. И каждая из этих волн несла что-то новое, и ослепляла, и оглушала, и была благословенным даром и, одновременно, болью.

Иласэ вцепилась в ладонь Дарена — в окружающем их безумстве он оставался, как и она, малым островком стабильности, смертным человеком в море самой непостоянной из стихий — в море магии.

И длилось это вечность…

Иласэ вдохнула прохладный осенний воздух, наслаждаясь его ароматами: запахом еще непролитого дождя, ночных цветов и прелой земли.

Запахом свободы…

Потрясла головой: откуда пришла последняя мысль?

— Великая Бездна, — прошептал рядом Тартис, — я и не представлял, что это так… так…

— Невообразимо, — шепотом закончила за него девушка. Посмотрела на левую ладонь — никаких следов крови, только тонкая красная полоска шрама. Провела по ней мизинцем — не больно.

С подозрением посмотрела на Темного:

— Ты не представлял, что делал?

Он с небрежным видом пожал плечами:

— Ну да… то есть, не очень.

— Идиот! — Иласэ всплеснула руками, — это один из самых древних и сильных ритуалов! Если бы ты ошибся, магия убила бы нас обоих! Не могу поверить!

Дарен в ответ лишь усмехнулся, и, спустя несколько мгновений, Иласэ с удивлением почувствовала, как поднимаются вверх уголки ее собственных губ.

Ничто не было забыто и прощено, но их жизни переплелись, соединенные старой магией, и… наверное, Тартис был прав, и это единственный способ для них, единственная дорога, чтобы выжить и вернуться.

Со времени киярры прошло два дня, и вот, они на вершине полого холма, у границы владений таинственного Бога.

Иласэ cидела, обхватив руками колени, и рассеянно наблюдала, как лежащий на животе Тартис грызет травинку, как проплывают ажурные узоры облаков над головой. Затем перевела взгляд на суетящихся у ее ног муравьев, перетаскивающих на новое место серые яйца-икринки, потомство своей королевы. Посмотрела на белую полоску шрама на ладони — так он и будет выглядеть, до тех пор, пока они не вернуться, и киярра не исполнится.

— Надо решать, — проговорил Тартис, переворачиваясь на спину и положив голову на скрещенные руки. — Мы полдня уже здесь торчим.

Иласэ нахмурилась: сам Темный не выказывал никакого желания немедленно подняться и начать действовать. И как он может казаться таким расслабленным, когда перед ними стоит вопрос жизни и смерти?

Бог выпьет твою душу, Ллэнь… — что имел в виду Раслан, говоря это? Выпьет душу — звучало жутко. Но оборотень сказал, что попасть домой можно только через Бога.

Со стоном, девушка сжала ладонями виски: что же делать? О, Первые, помогите, что же делать?

— Хочешь вернуться к волкам? — в который уже раз за сегодня поинтересовался Тартис. Иласэ не ответила. Она вновь смотрела вниз, туда, где на берегу темно-синего озера высилось черное здание.

Храм.

Черный Храм.

Отсюда он казался лишь страшноватой игрушкой. Обрывком старого кошмара из выцветших хроник:

…в Черных Храмах приносят элени кровавые жертвы Владыке Бездны, и дает он им ключи к Вратам, и неведомо имя его, и страшен лик…

— Хватит думать, Иласэ, у нас нет на ожидание целой вечности!

Повелитель Бездны, поверженный Первыми, неведомый Бог, потерянный Бог, от которого в ее мире осталось лишь несколько страшных сказок, перенесший ее и Дарена сюда, и он же — единственный, способный вернуть их в родной мир.