Анастасия Дементьева - Четвёртый. Первые шаги

— Да, сам не знаю, получилось как-то, — отмахнулся я и пошёл дальше, но мотылёк всё никак не желал сдаваться.

— Тогда я пойду с тобой, человек. И это не обсуждается!

— Это ещё почему!? — ошалел я.

— Я просто обязан узнать, почему магия на тебя не подействовала. Это вопрос чести. Но можешь не переживать, я сделаю так, что никто меня не заметит.

Ещё не успев открыть рот для того, чтобы узнать, как тот собирается это делать, я получил весьма исчерпывающий ответ. Фейри ярко засветился и резво скользнул мне под короткий рукав. Зашипев, горячий блин, закатываю несчастный, немного обуглившийся кусочек ткани и поражённо замираю. На раскрасневшемся плече у меня появилась миленькая такая чёрная (хоть на этом спасибо) татуировка какого-то растения, напоминающего розу, но с более редкими лепестками, один из стеблей которой доходил до ключицы.

— Великолепно! Только детской тату мне не хватало!

— Успокойся, хозяин. — Я не ослышался? — Нет, ты не ослышался и да, я теперь могу читать твои мысли. Не волнуйся, просто по нашему закону, я теперь твой хранитель. Можешь не спрашивать, всё равно не поймёшь. Просто знай, что тебе оказана огромная честь, которой удостоились всего с десяток смертных, за последнее тысячелетие. Что тебе это даёт, ты узнаешь много позже, но на этом вынужден проститься, ибо меня ждёт долгий сон…

Странное существо, с непонятной мне логикой. Я же не знаю их обычаев, так что смылся бы, да и все дела. Ан нет, решил погеройствовать, ну и чёрт с ним.

Эх, жаль, что тогда не додумался узнать у него, а есть ли что-то на моём пути…

Мог ли я подумать, что встречу в глухом лесу, куда не ступала нога человека, того странного типа? Да ни в жизнь! Но, тем не менее, это случилось.

Поначалу я и впрямь возжелал обзавестись рабом, именно для этого и дал ему знание своего языка, что уже само по себе является великой честью, но он смог меня удивить, и не раз.

Как он сумел так быстро и, главное, качественно запомнить язык фейри? Он необычайно сложен, один из самых коварных, ведь даже малейшая задержка в произношении грозит обернуться катастрофой, ведь тогда слово, что захочет использовать чужак, станет антонимом, и всё полетит насмарку. Но этот человек не только сумел запомнить его, но и заговорил со мной, не делая ни малейшей ошибки, что было попросту невозможно!

Но это ещё не всё. Дав мне имя, он тем самым связал наши судьбы, и отныне должен был стать моим рабом, ведь за любое невыполнение приказа его ждала сильная боль, а, возможно, даже и смерть. Каким-то образом он всё же сумел обойти этот древний обряд, что был так прост и сложен одновременно, и это стало моей наиглупейшей ошибкой. Я сам попался на собственную удочку, и стал привязан к этому человеку, который, кажется, ничего не знал о простейших вещах.

Конечно же, я мог вернуться на родину и не вспоминать его, но что-то заставило меня стиснуть зубы и окончательно привязать себя к нему, растворившись в худосочном теле.

Что это было? Предсказание, что было сделано в момент моего рождения и гласило, что однажды я стану тем, кто поможет Великому в восхождении его? Жалость, испытанная мною к этому существу, которое без моей помощи не сможет выжить? Или же желание помочь тому, кто не воспринял мои речи в штыки, и возможно, тому, кто станет мне другом? Не знаю. Мне ведомо лишь то, что я не оставлю этого человека, встреча с которым изменила мою судьбу. Что я добьюсь его признания, и мы станем единым целым…

Далеко уйти мне не удалось. Едва впереди показалось что-то на подобии редколесья, как путь мне преградили…кхм… кентавры. Лоснящиеся крупы с мощными задними и передними ногами, волосатые торсы и зверски скалящиеся лица были мне отличным приветствием. «Сейчас будут убивать» — пронеслось лениво в голове, в то время как я принял боевую стойку. Ничего предпринять так или иначе, конечно, не удастся, но сдаваться без боя не в моём стиле. Да и умирать вот никак не хочется!

Когда меня тщательнейшим образом окружили, вперёд вышел наиболее крупный индивидуум, наверняка вожак. Чёрный окрас и абсолютно белые волосы создавали интересный эффект, который я заметил, не смотря на весьма бедственное положение. Он что-то резко выкрикнул, но я ничего, как в случае с фейри, не понял. Окаменевшие от напряжения мышцы лица смогли кое-как изобразить непонимание, но это мало помогло. Видимо, мои кривляния не понравились вожаку, так как тот гневно топнул ногой и приказал схватить меня. Естественно, никакого сопротивления я оказать не смог, хотя бы потому, что не знал, как бороться с четвероногими людьми. Так что когда меня, подобно мешку с картошкой, перекинули через спину одного из кентавров, я мог лишь рассерженно шипеть. Рыжий гад умудрился дать мне копытом в бок, так что его рожу я запомнил, мало ли что.