Питер Дэвид - Сэр Невпопад из Ниоткуда

Мне была хорошо видна цепочка следов на примятой траве, её и слепой бы разглядел. Воздух был всё такой же тёплый, и я, нежась в его струях, порадовался в душе, что с каждым моим шагом он не делается горячее – иначе я бы просто испёкся живьём.

– Энтипи! – крикнул я в надежде, что принцесса замедлит шаги. При моей хромоте и с довольно увесистым грузом за плечами и на поясе поспевать за ней было нелегко. – Энтипи! Вернитесь! Что за безумная выходка, в самом деле!

Наконец, совсем выбившись из сил, я её увидел. Она взошла на небольшой пригорок и не отрываясь смотрела куда-то вниз. Вероятно, там впереди была неглубокая ложбина.

– Энтипи! – сердито окликнул я. – Хватит дурачиться наконец! Не время теперь шалить и резвиться, точно дитя малое! Как вам не...

Она обернулась, и я замер на месте – такое необыкновенное, взволнованно-нежное выражение появилось в тот миг на её лице. Разумеется, это не на моё приближение она так отреагировала. Там, в долине, её взору представилось нечто удивительное и прекрасное. Теперь уже и меня не на шутку разобрало любопытство. Осторожно, стараясь не шуметь, я преодолел расстояние, которое ещё отделяло меня от пригорка, взобрался на него и, очутившись рядом с Энтипи, заглянул вниз. Запах сирени сделался таким густым, что у меня даже дыхание перехватило. Но в следующий миг оно и вовсе остановилось. И вы бы на моём месте дышать перестали. Потому что там, внизу, были... единороги.

Не два. И не десяток. А целое стадо.

Чуть поодаль возвышались горные пики, укрытые шапками снега. Но здесь, в долине, стояла весна, которой конца не будет, пока единороги здесь пасутся. Пищи для них тут имелось вдоволь – трава, которую они щипали, вырастала вновь с невероятной скоростью. Поэтому определить, сколько времени они здесь находились – день, век, – было невозможно. А для самих этих существ время и вовсе не имело значения.

Единороги несколько отличались от моего прежнего представления о них. И на гобеленах их принято было изображать иными, чем они были в действительности. Во-первых, они оказались меньше, чем я привык считать. Ни один не превосходил размерами среднего пони. Именно такой величины были почти все особи, которых мы с принцессой разглядывали расширившимися от изумления глазами. Некоторые из них и впрямь были белого цвета, но далеко не все – попадались и коричневые и даже, представьте себе, зелёные! Цвета древесной листвы. Мне припомнилось, как, ещё живя в Элдервуде, я порой замечал краем глаза какое-то движение сбоку от себя и тотчас же поворачивал туда голову, но никого ни разу так и не смог увидать. Вероятно, то были единороги зелёного цвета, которые умело от меня прятались, сливаясь с зеленью кустарников или травы.

Их прославленные в легендах и мифах рога оказались в действительности короче, чем я себе представлял, вдобавок они были загнуты назад, что придавало им сходство со слоновьими бивнями. Моё внимание привлекли также хвосты единорогов – длинные и узкие, как змеи, с небольшими пушистыми кисточками на концах. И до чего же косматыми были эти создания! С длинными спутанными гривами, которые, разумеется, никто никогда не расчёсывал, и мохнатыми щётками над копытами. Но солнце так и играло на этих неухоженных гривах и щётках, лучи рассыпались по спутанной шерсти, образуя каскады радужных искр, и казалось, животные сами излучают свет, волшебное многоцветное сияние. А глаза... Глаза у всех единорогов были необыкновенно яркого голубого цвета. Такого нежного и вместе с тем интенсивного, что в них хотелось вглядываться, не отрываясь ни на мгновение.

Одним словом, в реальности единороги выглядели куда более невзрачными и даже неряшливыми, чем можно было ожидать, и всё же... вокруг каждого из них разливалось сияние, они светились, светились изнутри. Я только теперь понял, почему на гобеленах их всегда изображали в ореоле разноцветных лучей – свет источали благородные, чистые бессмертные души этих животных. Я знал, что стоит мне потерять их из виду, и слёзы сами собой польются у меня из глаз. И, возможно, не иссякнут во всю мою жизнь. Но разве дано мне навсегда здесь остаться, чтобы жить среди них? Я горестно покачал головой.

– Боже мой! – шёпотом сказал я. И к этому невозможно было что-либо прибавить.

Энтипи, взглянув на меня с восхищением и благодарностью, отозвалась:

– Это всё благодаря вам...

– Мне? – Я недоуменно пожал плечами. Признаться, смысл её слов поначалу почти от меня ускользнул. Да и сам факт присутствия здесь принцессы я воспринимал как-то отстраненно, меня интересовали только фантастические существа, стоявшие в долине. С огромным усилием я переключил внимание на её высочество. – Что именно?