Справа от Вальгарда нежилась в лучах луны, что проникали внутрь сквозь незастекленное окно, прекрасная Лия. Ветер трепал ее длинные серебристые волосы. На губах эльфиянки играла улыбка, глаза напоминали своей голубизной о вешних сумерках.
Эльфы разбивали лагерь. Слышалось бряцанье оружия и доспехов, звонко пели луры, подковы коней цокали по стылой земле. Лунный свет отражался от щитов, наконечников копий и лезвий боевых топоров. Перед шатрами один за другим зажигались костры; между ними призрачными тенями сновали воины.
По холмам раскатился гром. Вдалеке показалась сиявшая словно солнце боевая колесница. Она быстро приближалась, и скоро стали видны острые клинки на ступицах ее колес. Ее влекли четыре громадных белых коня; они встряхивали на бегу своими шелковистыми гривами, пар вырывался из их ноздрей. Взгляды всех приковывал к себе тот, кто стоял с копьем позади возницы. Темные кудри обрамляли суровое, исполненное величия лицо с горящими глазами.
— Луг Длинная Рука, — пробормотал кто-то с запинкой. — Он ведет на нас Туата Де Данаан, он косит нас, как спелую пшеницу. Воронье Скотланда попировало всласть на телах наших сородичей.
Вальгард промолчал.
К стенам Эльфхьюка подскакал Огненное Копье. На плечах его был алый плащ, из-под которого виднелась серебряная кольчуга. Он насмешливо улыбался, пика его, мнилось, вот-вот зацепит и сорвет с неба звезду.
— Это вождь английских эльфов, — произнес тролль рядом с берсерком. — Их стрелы настигают нас всюду. Они возникают из мрака и сеют среди нас ужас и смерть.
Вальгард будто не слышал.
В бухте, на берегу которой чернели остовы сожженных тролльих ладьей, покачивались на волнах корабли эльфов.
— Ими командует Флам с Оркнеев, — буркнул третий тролль. — Мананнан Мак Лер потопил все наши суда, кроме одного, что принесло вести о набегах на Тролльхейм.
Вальгард безмолвствовал.
Эльфы принялись устанавливать поблизости от воды шатер размерами больше всех остальных. К ним подъехал воин на огромном черном коне. Он воткнул в землю копье, на которое насажена была отрубленная голова Иллреде. Мертвец неотрывно глядел на башню.
— Это их предводитель по имени Скафлок Смертный, — голос говорившего сорвался. — Никто не может устоять перед ним. Он гнал нас на север, как стадо баранов, и убивал, убивал. Его клинок рассекает камень и металл. Сдается мне, он не человек, а демон из преисподней.
Вальгард шевельнулся.
— Я знаю его, — проворчал берсерк. — Он падет от моей руки.
— Господин, ты не справишься с ним. Его меч…
— Заткнись! — Под свирепым взглядом Вальгарда тролли съежились, словно их хлестали кнутом. — Глупцы! Трусы! Тупицы! Если боитесь, ступайте к тому мяснику! Он не пощадит вас, но вы умрете легкой смертью. А я покончу с ним тут, в Эльфхьюке!
Потом он прибавил уже спокойнее:
— Этот замок — последняя твердыня троллей в Британии. Мы не знаем, почему так вышло, что над всеми другими развеваются эльфийские знамена. Но нам известно, что в нашей крепости, которую еще никому не удалось взять штурмом, собралось множество воинов, и они превосходят числом тех, что толпятся под стенами. Эльфам не поможет ни храбрость, ни колдовство. Они могут уповать лишь на наше малодушие. — Он взмахнул топором, с которым теперь не расставался. — Ночью они станут лагерем. Пусть их! Если завтра они пойдут на приступ, мы отразим их натиск и погоним. Если же они замыслили осаду, то мы сами нападем на них, оставив ворота открытыми, чтобы в любой миг отступить.
Он оскалил зубы.
— Думаю, отступать не придется. Их меньше, и в единоборствах они слабее. Скафлок наверняка будет разыскивать меня: мы с ним особой любви друг к другу не питаем. Я убью его и завладею колдовским клинком!
Он умолк. Тролль из Скотланда спросил:
— А сиды?
— Они не всемогущи, — отрезал Вальгард. — Как только станет ясно, что эльфы побеждены, сиды поторопятся заключить мир. Англия сделается королевством троллей и будет охранять Тролльхейм от набегов. А собравшись с силами, мы вновь обрушимся на Альвхейм.
Он встретился взглядом с Иллреде.
— Я сяду на твой трон, — пробормотал он. — Но что в том толку? И в чем вообще есть толк?
Спустя некоторое время после того, как шум утих, один из работников набрался мужества встать с постели, зажечь лампу и пойти узнать, что же случилось в доме Торкеля Эрлендссона. Он увидел, что дверь в каморку Фреды Ормсдоттер распахнута настежь, ребенок исчез, а женщина, вся в крови, лежит без сознания на пороге. Он перенес ее на кровать. Вскоре у нее началась лихорадка. В горячечном бреду она выкрикивала такое, что спешно вызванный священник только качал головой и беспрестанно крестился.
Читать дальше