Он прижал ее к себе.
Засов выскочил из гнезда, дверь распахнулась, и в горницу ворвался ночной ветер. Фреда различила на пороге высокую фигуру. Голос не повиновался ей. Она поднялась, попятилась — и уперлась спиной в стену.
— Фреда, — прохрипел Скафлок.
Ей почудилось, будто грудь ее стягивает железный обруч. Она всплеснула руками.
Скафлок переступил порог. Она шагнула ему навстречу.
— Стой! — закричал Аудун. Схватив стоявшее в углу копье, он заслонил Фреду от прищельца.
— Стой! Я… я… Говорю тебе, стой! — пробормотал он. — Кто ты? Что тебе нужно?
Скафлок прищелкнул пальцами и произнес заклинание. Теперь, пока он тут, никто в доме не проснется. Он сделал это мимоходом, — так человек отмахивается от мухи.
— Фреда, — проговорил он снова.
— Кто ты? — Голос Аудуна сорвался. — Что тебе нужно?
Заметив, как они глядят друг на друга, он весь съежился и заскулил, словно побитый пес.
Скафлок отстранил его.
— Фреда, — прошептал он, — любимая, пойдем со мной.
Она помотала головой и не сдвинулась с места.
— Я был в Ётунхейме. Я вернулся, думая, что время и война помогут мне забыть тебя. Глупец. Что нам клинки, законы и боги с их Девятью Мирами? Пойдем со мной, Фреда.
Она склонила голову. Лицо ее исказилось, беззвучные рыдания сотрясли тело, и слезы потекли по щекам.
— Ты причинил ей боль! — воскликнул Аудун.
Он замахнулся копьем. Острие скользнуло по кольчуге и оставило царапину на скуле князя эльфов. Скафлок зарычал и потянулся за клинком.
Аудун ударил вновь. Скафлок проворно отпрыгнул. Меч с шипением выполз из ножен. Перерубив копье пополам, Скафлок выдохнул:
— Прочь с дороги!
— Не тронь мою невесту! — Аудун был вне себя от ярости и страха; страшила его не смерть, но то, что он увидел в глазах Фреды…
Он выхватил кинжал и кинулся на Скафлока.
Меч со свистом взметнулся к потолку и обрушился на Аудуна. Тот упал, откатился к стене и затих.
Скафлок уставился на окровавленное лезвие.
— Я не хотел этого, — прошептал он. — Я забыл, что он вечно просит пить…
Он обернулся к Фреде. Девушка отшатнулась.
— Я не хотел этого! — крикнул он. — И что тебе в нем? Пойдем со мной.
Она наконец обрела дар речи:
— Убирайся! Убирайся и не приходи больше!
— Но… — он сделал шаг к ней.
Она подобрала кинжал Аудуна.
— Убирайся, или я заколю тебя.
— Давай, — ответил он. Его слегка покачивало, кровь сбегала по щеке и капала на пол.
— Или убью себя, — продолжила Фреда. — Только попробуй прикоснуться ко мне, душегуб, язычник, лежавший с родной сестрой, точно зверь или эльф, только попробуй, и я наложу на себя руки. Господь, я верю, простит меня.
Скафлок так и взвился.
— Господь! — фыркнул он. — Ну, зови его, зови! Докатилась! Продалась за похлебку и за крышу над головой! Где же твои клятвы? — Он поднял меч. — Пускай мой сын не родится вовсе, чем достанется вашему богу!
Фреда не пошевелилась.
— Рази, — усмехнулась она, — рази, отважный воин.
Мальчишки, женщины, дети в утробе — вот кто, оказывается, твои враги.
Он замер на мгновение, потом, не вытерев лезвия, сунул клинок обратно в ножны. Ярость отхлынула, на смену ей явились горечь и раскаяние.
Ссутулившись, Скафлок спросил тихо:
— Ты отрекаешься от меня? Меч проклят, Фреда. Это не я оскорблял тебя, не я убил паренька. Я люблю тебя, Фреда, я люблю тебя, и мир расцветает, когда ты рядом, и вянет, когда тебя нет. Я прошу тебя, пойдем со мной.
— Нет, — выдохнула она. — Уходи. Слышишь? Я не желаю тебя видеть! Уходи.
Он повернулся к двери. Губы его дрожали.
— Однажды ты отказала мне в прощальном поцелуе, — проговорил он. — А теперь?
Фреда опустилась на колени у тела Аудуна и поцеловала мертвеца.
— Милый мой, милый, — прошептала она, погладила его по голове и закрыла ему глаза. — Господь забрал тебя, Аудун, забрал тебя к себе.
— Что ж, — сказал Скафлок, — прощай. Лишь раз еще попрошу и тебя о том же. Проживу я, верно, недолго, ну и ладно. Помни, я люблю тебя.
Он вышел и затворил за собой дверь. Чары его развеялись. Лай собак и топот копыт разбудил домочадцев Торкеля. Они сбежались в горницу. Фреда поведала им, что какой-то бродяга пытался украсть ее.
В предрассветной тьме у нее начались схватки. Ребенок был крупным, а потому роды вышли тяжкими и мучительными.
Опасаясь злодея, что скрылся в ночи, за священником решили не посылать, пока не взойдет солнце. Женщины, чем могли, помогали Фреде. Лицо Аасы было суровым.
Читать дальше