Владимир Корн - Дворец для любимой

— С вами?.. — Не скажу, что услышанное предложение повергло в растерянность, нет, скорее в задумчивость.

— Да, именно так. Личность по всей Империи вы известная, как же, личный врач императорского семейства, кроме того, я наделю вас всеми необходимыми полномочиями. Необходимыми для того, чтобы вам было проще сделать то, что давно уже следовало бы сделать.

Все и на самом деле обстояло именно так. Цаннер, от лекаря, подвергнувшегося опале и вынужденного скрыться в провинции, в сельской глуши, поднялся до лечащего врача императорской семьи, причем совершенно заслуженно.

Иной раз я им даже пользовался, чтобы убедить Янианну, в некоторых вопросах она доверяла ему больше чем мне. Помимо того, что он действительно был превосходным врачом, сама внешность его внушала надежду на выздоровление даже самому безнадежному больному.

Высокий, со статной фигурой, благообразной окладистой бородой, лбом мыслителя и умным взглядом серо-стальных глаз.

Однажды, еще в своем имении, в Стенборо, я был свидетелем того, как он принимал больного. Выслушав многочисленные жалобы пациента, Цаннер кивнул головой. Причем взгляд у него был таков, что стоит ему взяться за лечение, больной незамедлительно поправится и вскоре забудет обо всех своих многочисленных хворях. По-моему, пациенту лучше стало только от одного вида своего лекаря.

— Не понимаю, что у него, — пожаловался мне Цаннер, когда мы остались наедине, и я чуть было не открыл от удивления рот — ну надо же!..

— Полномочиями для чего, господин де Койн? — Вид у Цаннера был таков, как будто его совершенно не расстраивает то, что придется покинуть столицу, и отправиться на войну, со всеми ее сомнительными прелестями. И это действительно соответствовало истине.

— Полномочиями для того, чтобы вы проинспектировали состояние фронтовых лазаретов, причем сделали это от имени императрицы. И самое главное, вы должны научить лекарей тому, чему сами уже давно научились. Представляете, сколько людей вы сможете вернуть к нормальной жизни, передав свои знания другим. И вам, при вашем авторитете, будут полностью доверять.

И это тоже соответствовало действительности. Немного горжусь тем обстоятельством, что в этом была и часть моей заслуги. Не в том, конечно, что Цаннер приобрел среди своих коллег огромный авторитет, хотя и здесь без меня не обошлось. А в том, что выслушав мой рассказ, Цаннер научился делать то, что в моем мире до сих пор называют «операцией Пирогова». Вот именно такой операции ему и предстояло научить своих коллег.

И насколько меньше будет людей в Империи, да и во всех остальных странах мира, оставшихся в результате ранений без одной, а то и без двух конечностей сразу.

— А как же ее величество? — поинтересовался доктор.

— Пожаловаться на плохой аппетит Алекса или капризы Яны, ее величество временно сможет и одному из ваших учеников. Кроме того, Янианна отлично понимает, насколько важно то, что вы намереваетесь сделать. За одно и за моей клиникой присмотрите, — добавил я, подразумевая ранение в ногу…

Мы с Цаннером выехали из Дрондера на пятый день после нашего с ним разговора. Ворона я брать с собой не стал, ездить верхом мне не предстояло еще достаточно долго.

При расставании я припал Янианне к ручке, затем поцеловал ее в щечку, и уже потом, не выдержав, крепко прижал к себе и поцеловал в губы. Словом, сначала получилось согласно этикету, после чего — в рамках приличий, и уже в конце — по зову сердца, плюнув на все условности. После чего поковылял к ждавшей меня карете, придерживая шпагу, стараясь идти браво, насколько это получалось на костыле.

Несмотря на все еще побаливающую голову и беспокойство о ноге, настроение было прекрасным.

«Я все еще о-го-го, почти жеребец, — самодовольно думал я, — а выспаться можно и в карете, самый лучший способ убить время в пути…»

Почему-то мне казалось, что при переходе имперской армии в наступление, переправа через реку Сверен, на противоположной береге которой начинались захваченные Готомом земли Империи, вызовет значительно больше затруднений, уж слишком она глубока и широка. Ан нет, особых проблем не возникло, недавно созданные инженерные войска блестяще с ними справились.

Генеральное сражение произошло не на прежнем месте, в долине реки Варент, а значительно ближе к Сверендеру, центру оккупированной Трабоном провинции Тосвер. Весть о нашей победе застала меня еще на полпути к нему, что настроение нисколько не испортило. И теперь я жаждал подробностей битвы.