Владимир Корн - Дворец для любимой

«Хорошо хоть то, что тугиры не стали дожидаться заката, иначе лучи били бы нам прямо в глаза», — подумал я, сдвигая шляпу так, чтобы прикрыть ее полями глаза.

Наконец, конница тугиров остановилась, растянувшись чуть ли не на всю ширину долины.

Сколько до нее? На глаз четверть лиги, метров четыреста-пятьсот, не больше. Вон, шапки на всадниках видны и движения людей различить можно.

Точнее не определить, нет у наших биноклей никаких сеток. Как нет и ориентиров на местности, чтобы заранее замерить до них расстояние. Голая степь, поросшая седым ковылем. Ладно, седой ковыль больше для поэтичности, уж больно ситуация волнительна. И тревожна.

Меня одолевало сомнение — смогут ли пять пулеметов остановить конницу Хаито? И не просто остановить, нанести ей такие потери, после которых вардам легко удастся разгромить ее в пух и прах.

Теоретически как будто бы — да, а на практике… Слишком уж широко растянулись тугиры по фронту, и слишком уж мало расстояние до них. Ведь после того, как тугиры пойдут в атаку и пустят коней в галоп, у нас останется всего несколько минут, чтобы не просто остановить их, но не дать тугирам даже приблизиться к вардам. Потому что нет ситуации хуже — попасть под удар разогнавшейся конницы, топчась на месте.

Мы расположили пулеметы на одной линии, параллельно атаке тугиров. Расстояние между ними метров двадцать пять-тридцать, а в промежутках заняли позицию егеря фер Бауча. Каждый пулемет прикрыт невысоким бруствером, лишь бы всадник на лошади через него не перескочил.

Вот, собственно, и вся их защита. Нет, еще они прикрыты маскировочной сеткой, привезенной с собой. Ничего сложного в ее изготовлении нет: обыкновенная сеть с очень крупной ячеей, с пришитыми на нее лоскутами, окрашенными в бледно-зеленый и серый цвет. Как раз по цвету окружающего ландшафта.

Едва рассвело, когда я отдалился от пулеметной позиции метров на сто, дальше не стоило по весьма веской причине, и критически осмотрел маскировку. Поучилось не то чтобы очень, но и в глаза гатлинги не бросались.

Тугиры оставались на месте и наступили тревожные минуты ожидания: как они себя поведут дальше?

Пойдут в атаку на наши позиции так, как они сейчас есть — широким фронтом? Перегруппируются и ударят по центру? Ударят по флангам или же будут ждать ответной атаки, чтобы встретиться на середине разделяющего нас расстояния? От этого зависело очень многое.

Наш правый фланг опасения почти не вызывал. Там неглубокий овражек со смотревшим на тугиров откосом высотой метра в три-четыре, и именно по его краю расположились варды, загибая фланг по дуге в тыл. Чтобы ударить по нему, тугирам придется огибать откос, что, несомненно, даст нам время на ответный ход. На левом все сложнее, там плоская как столешница степь. Но и вардов на нем сосредоточено больше, все-таки удержать позицию там будет сложнее всего.

Я, в окружении нескольких офицеров, и Тотонхорн со своей свитой, состоявшей из наиболее близких ему глав вардовских родов, заняли место на невысоком пригорке почти по центру, сразу за позицией пулеметов.

Над нашими головами горели золотом в лучах солнца стяг Империи и мой личный штандарт с поднявшейся на дыбы лошадкой.

Вардовские хоругви представляли собой бунчуки, где и гореть то особо было и нечему, разве что шарам. Хотя, если вглядеться, выглядели бунчуки впечатляюще. Своими резными древками, с окрашенными в несколько цветов конскими хвостами. Выше хвостов древко обтягивала ткань из разноцветного волоса, вероятно тоже конского, образуя очень красивый узор, а вершину его венчал металлический шар, выполненный из золота. Вот он как раз-то и блестел.

Позади нас стояли шатры, мой и дормона. Шатер Тотонхорна, судя по всему, изготовленный из парчи так и переливался на солнце. Мой, на его фоне, выглядел туристической палаткой. Словом, на фоне остального войска мы выделялись ярким красочным пятном.

Только достаточно ли будет всего этого, чтобы тугиры ударили там, где мы и желали — по центру? И я снова и снова задавал себе вопросы: как именно они нас атакуют? Сразу навалятся всей массой по всему фронту, попытаются пробить нашу оборону где-нибудь в одном месте, а потом введут подкрепления, чтобы развить успех?

Дормон вардов вразумительного ответа не дал. Да и откуда ему было его знать? Нет у него за все годы правления подобного случая, не воевал он еще ни с кем. Так, мелкие карательные акции — пригрозить, приструнить или успокоить.