Варвара Лунная - Эйта

— А есть разница?

— Конечно есть, странно что ты не знаешь, — волкодлак вздохнул. — Мы в ловушку угодили, я успел в чём дело понять, а вот Милко нет и отраву съел.

— Ну промыл бы ему желудок, — девушка всё ещё хмурилась. — Тебе, чай, его укус не страшен.

— Да я промывал, — вздохнул оборотень. — Но он всё равно слабеет. Помоги, мы в долгу не останемся.

— Не знаю я как тебе помочь, — честно сказала Эйта. — Уходите.

Больной волк жалобно заскулил.

— Прошу тебя, — волкодлак–человек, опустился возле друга на колени. — Кого мне ещё о помощи просить? Хоть отварчик сделай, я подскажу какой.

— Хорошо, — решилась девушка. — Только предупреждаю, если вздумаете дурить, убью.

— Я ж не дурак, — согласился оборотень, — а Милко, давай я пасть перевяжу, ну так на всякий случай, — он вынул откуда‑то из кармана верёвочку и затянул её на морде у бесчувственного волка.

— Тебя как звать? — поинтересовалась Эйта, когда нужные травы булькали в котелке, а её гость жадно ел остатки гречневой каши.

— Улеб, — с набитым ртом ответил мужчина. — А тебя, как величать, хозяюшка?

— Эйтой называй.

— Эйта, — повторил Улеб и хмыкнул. — Ну Эйта так Эйта. А что совсем одна тут живёшь?

— Тебе‑то что? — удивилась колдунья.

— Не серчай, я просто беседу поддерживаю, — заметив лёгкое недовольство, сказал оборотень. — Тяжело, поди, одной?

— Справляюсь. Ой, — девушка вскочила и прижалась спиной к стене, в руке у неё тут же засиял, освещая дом, огненный шар.

— Тише ты, не бойся, я же здесь, — Улеб подошёл к скамье, на которой положил приятеля, тот превращался то в волка, то обратно в человека.

— Улеб, — позвал Милко, на какое‑то время оставшись в облике человека.

— Тут я тут, — Улеб подал приятелю воды. — Вот попей, водичка чистая, озёрная.

— Плохо мне, Улеб, — напившись, прошептал Милко. — Горит всё, а ещё в горле чувство такое… есть хочу.

Милко ещё что‑то долго бормотал, а потом со стоном, снова перекинулся в волка, заскулил жалобно и снова отключился.

Улеб вздохнул, перевязал ему пасть и вернулся к столу.

— У меня грибы сухие есть и мясо копчёное беличье, — предложила Эйта. — Можно сварить что‑нибудь.

— Да не голод его мучит, — тяжело вздохнул Улеб. — Крови он жаждет. Он полгода всего как обращённый, а они…, — он замолчал и снова вздохнул.

— Ты его обратил? — догадалась колдунья, мужчина кивнул и опустил голову.

— Я не хотел, — едва слышно сказал он, наконец. — Не хотел, хотя и не знал что всё так будет.

— Не знал? — удивилась девушка.

— Не поверишь, — Улеб печально усмехнулся, — я хоть и сам волкодлак, а новообращённых за всю свою жизнь ни разу не видел.

— А тебе крови не хочется? — осторожно поинтересовалась Эйта.

— Хочется иногда, в полнолуние особенно, но мне и оленя хватает, а вот Милко всё больше на людей тянет.

— А есть разница?

— Конечно, есть, — Улеб улыбнулся. — Человек он вкуснее. Ну чего ты испугалась? Вон и про ведьм говорят что они детей есть любят.

— Я никого не ем, — буркнула Эйта и стала думать о том как бы выставить гостей вон.

— Я тоже человечины ни разу не пробовал, — сказал Улеб. — И, думаю, и дальше воздержусь.

— А он? — Эта кивнула на волка.

— Он пробовал, — мужчина вздохнул. — Хотя я и старался его подальше от поселений держать. Он в полнолуние сам не свой становится, будто разум теряет.

— И зачем же ты его тогда обратил?

— Так говорил же, не знал я, что всё так будет, — Улеб покачал головой. — Мне в полнолуние тоже не по себе, но с этим вполне можно справиться. Кто ж мог знать, что у обращённых всё иначе?

— Теперь тебе с ним весело? — усмехнулась Эйта.

— Я не от скуки его укусил, — обиделся Улеб. — Он сам просил. А я, дурак, послушался.

Мужчина замолчал, погрузившись в свои мысли, а потом вдруг снова заговорил:

— Он меня об облаве как‑то предупредил, ну я вроде как в долгу остался. Мы общаться стали, подружились. Он, конечно, непутёвый, но всё равно хороший.

— И ты решил что непутёвый зверь лучше человека? — ехидно спросила Эйта.

— Нет, — Улей на издёвку внимания не обратил. — Не собирался я его превращать, и мысли не было. А ему вдруг идея эта в голову втемяшилась. Хочу, говорит, оборотнем быть. Так мол лучше, хочешь зверем обратился, хочешь человеком. А я не знал, — Улеб повысил голос и стукнул кулаком по столу, но потом сам испугался что слишком громко вышло и обернулся на друга. Тот от крика проснулся и лежал с открытыми глазами.

— Отвар готов, — Эйта принялась сливать из горшочка в кувшин варево, косясь на гостей.