Мария Николаева - Хаос дорог

Чуть сощурив глаза, я тщательно следил за эльдом. Инстинкты рвались наружу, напоминая, что загнанный в угол зверь опаснее прочих. А этот психанутый эльф припер меня к стенке! Обострившееся восприятие фиксировало все. Обманчиво ровный ритм дыхания. Лихорадочная пульсация жилки на шее поверх красноватой полосы – единственного напоминания о недавней глупости эльда. Нервно сжимающиеся кулаки, руки, изредка дергающиеся вверх, к вороту, но усилием воли все же удерживаемые внизу…

Он беззащитен. Ему совсем нечего противопоставить чудовищу, выращенному Советом для одной–единственной цели – убивать.

И ему это известно. Но если сейчас я сорвусь, если я все‑таки решу его убить – он не воспротивится.

Что бы я ни приказал, что бы я ни решил, как бы ни распорядился его судьбой…

Бездна, за что?!

Упаси вас боги от эль фийской ненависти и от эльфийской преданности. И то, и другое становится в их руках самым страшным оружием. — Убью, – негромко пообещал я, ни на миг не открывая взгляда от лица… будущей жертвы. — Как пожелает мой danell, – спокойно ответил он, а потом внезапно улыбнулся: – Но, может, все‑таки danell изволит вспомнить о намеченной встрече и отложит исполнение своих планов на некоторое время?

И как такого убить? Все же страшнее эльфийской преданности в этом мире нет ничего, особенно если это преданность долгу. — Веди, – сквозь зубы процедил я. Инстинкты не желали уходить вглубь сознания, а тело все еще было готово в любой момент… измениться. — Одну минуту. Я отведу, но прежде хотелось бы, чтобы мой Владыка принял клятву. Раз уж принял кровь – пусть забирает и остальное. — Ди! – Я уже рычал, но взгляд эльда остался непреклонен.

Что ж, е го воля.

Я резко схватил его запястья, позволяя искрам моей ауры стечь с кончиков пальцев и замереть узором на бледной коже эльда. Одновременно с этим проступил и знак, украсивший его горло. — Принимаю под свою руку. Твои поступки – мои поступки. Твоя воля – моя воля. Твои грехи – мои грехи. Отныне и до смерти! – практически прорычал я. Но на Ди мой тон никак не подействовал, напротив, он продолжил нарываться на неприятности: — Ну вот. А ты сопротивлялся. Несложно же! — Ди! – почти стон. Ярость, злость, гнев – все ушло, оставив после себя какую‑то тянущую пустоту. Все‑таки эдьды – это зло… величайшее зло этого мира. И я снова в этом убедился. — Все–все, тема закрыта. Пойдем, а то Рондир нас уже, должно быть, заждался.

Вот интересно, а кто кому тут должен приказывать?

…Рондир ждал нас в своей спальне. Я даже не удивился, хотя место для беседы было выбрано… необычное.

Правитель эльдов. Он стоял у окна и смотрел в темноту ночи. Хм, а я, кажется, неплохо отдохнул в гостях у Сияющих – часов десять точно. — Повелитель, я привел его, – почтительно поклонившись спине правителя, произнес Адилон.

Рондир обернулся и посмотрел на меня. Вот бездна! Раньше я как‑то не особо интересовался внешним видом правителя эльдов, зато теперь насладился шутками Судьбы в полной мере.

Неудивительно, что Мей не похож на Рейма, он – точная копия деда, даже глаза те же – золотистые, опушенные длинными медовыми ресницами. Впрочем, случай не такой запущенный, как показалось на первый взгляд: если присмотреться, то можно заметить, что разрез глаз у Рыжика немного другой, да и линия губ куда мягче…

И все же… раздражает!

Особенно если вспомнить, что эльдов я не очень‑то люблю. Вернее, я не люблю всех остроухих оптом, вне зависимости от их масти, но светлые умудрялись доставлять мне проблем даже больше, чем ифриты. — Ну что? Насмотрелся? – чуть нахмурив лоб, напомнил о себе Рондир. — Вполне. — И как тебе результат? – ехидно уточнил правитель, резким жестом отбрасывая на спину несколько длинных светло–золотистых прядей. — На уровне. И все‑таки могло быть и лучше.

На этот раз Рондир удивленно–иронично изогнул левую бровь. — Нравятся помоложе?

Я недовольно поморщился. Я, конечно, понимаю, что моя личная жизнь – главная сплетня всех эльфийских дворов, но мог бы держаться не столь бестактно. — Хотя бы. — Не нравится разговор? — Не нравится тема. Мне казалось, что меня побеспокоили не ради праздного любопытства, а для дела.

Рондир смерил меня оценивающим взглядом, словно решая, достоин ли я оказанного доверия. Я ответил тем же. Все‑таки Совету я больше не служу, так что сам волен выбирать, когда и кому предлагать свои услуги. Любого рода.

Рондир меня понял, наверно, поэтому дальнейший разговор пошел куда непринужденнее.