Мария Николаева - Хаос дорог

Ди машинально потер горло. Говорить или нет? Ведь любой Владыка почувствует то, что этот Страж уже принадлежит кому‑то. Правда, дальше этого не пойдет – мое имя в узорах его ауры никто прочитать не сможет, так же, как точно определить, к какому именно Дому относится хозяин этого ушастого чуда. И все‑таки… — Ты идиот, Ди. Будь ты умнее, бежал бы от меня, а не покорно подставлял горло. Ты хоть знаешь, что все Владыки по сути своей хищники? Мы привыкли доминировать над прочими, более того, тех, кто нам подчиняется – добровольно или нет, – мы инстинктивно возводим в ранг своей собственности. Или тебе так захотелось почувствовать себя вещью? Что ж, теперь это вполне в моей власти.

И без того бледный эльд, казалось, окончательно спал с лица. — Ты… ты ведь не сделаешь этого, – не очень уверенно произнес он. — Почему? Кто мне теперь может помешать? Даже то, что ты светлый Страж, больше не имеет никакого значения, потому что насильно тебя никто ко мне не тянул. Это было твое и только твое решение – и оспорить это не удастся даже на Совете. — Ксан, но ты же… — Что я, Ди? Я – Владыка. И все инстинкты, свойственные остальным, свойственны и мне. То, что я в последние годы сдерживал их, еще не значит, что они исчезли.

Молчание. Адилон старательно прячет взгляд, машинально стараясь прикрыть шею воротом рубашки. Жалеешь? Понимаю. Я бы тоже пожалел, узнав, что за искреннюю помощь Владыки расплачиваются со своими спасителями вечным рабством.

Осторожно подцепив подбородок Ди, я вынудил его посмотреть мне в глаза. — В одном тебе повезло: мне сейчас не нужны лишние цепи, так что контролировать твою жизнь я не стану. Остается только верить, что этот урок послужит тебе на пользу.

На миг его глаза вспыхнули надеждой, но потом пришло понимание, что я не снял поводок, а всего лишь ослабил его. И ведь никто не запретит мне натянуть его чуть позже, верно?.. — Ксан… — Не бойся, ни сейчас, ни потом я не стану ничего требовать от тебя. Я одиночка. Лишние привязанности – это не для меня. И подавно мне не нужны цепи в виде остроухих мальчишек, которые, не задумываясь, швыряют свои жизни к моим ногам.

Тень понимания мелькнула в зеленых омутах глаз. — Я не первый. — Разумеется. В мире и без тебя достаточно неосторожных идиотов. — И большая у тебя свита?

Я невольно хмыкнул. «Свита»? Любопытное слово. Впрочем, в какой‑то мере – подходящее. — Нет, но она стремительно разрастается.

Вот–вот. К чему бы это? Сомневаюсь, что к спокойной жизни – Судьба дама ветреная, капризная, но даже она просто так не сводит нити чужих жизней – только в случае крайней необходимости… — И всех ты бросаешь, да? Даже не думая интересоваться их мнением по этому поводу?

Хм… что‑то прозвучавшее в скрашенном легкой насмешкой голосе заставило меня смущенно вспыхнуть. — Я–асно, – протянул Ди, – не завидую я твоим близким. Ты из тех существ, которые считаются только с собственным мнением, напрочь забывая об о стальных. — Но так ведь лучше… – Я попытался оправдать свои действия, но Ди властным жестом приказал мне молчать… любопытно… интересно, этот эльд еще помнит о том, с кем беседует? Что‑то я уже сомневаюсь. — Кому? Не суди других по себе. То, что тебе легче забыть об ответственности, чем нести этот груз, не значит, что остальные разделяют твою точку зрения.

Не ждал я такой отповеди от него. Тем более что ему действительно будет выгоднее, если я воздержусь от предъявлений каких‑либо прав на него. Не может же он не понимать, что служба Владыке – отнюдь не сахар, это тяжкий труд, порой в ущерб собственным мечтам и желаниям. Так что гораздо проще продолжать жить, как жил прежде. И ему, и мне.

Адилон с легкой усмешкой наблюдал за мной. Он все еще был бледен, но уже твердо стоял на ногах. И, кажется, принял какое‑то решение.

– Danell… — Ди, давай без этого! – невольно поморщился я. Еще немного, и я этот титул возненавижу. Боги, может, хоть вы мне объясните, почему все прикрываются им?! Почему они набрасывают это обозначение на меня, как поводок, надеясь, что я буду прыгать и гавкать по первому слову, словно дрессированный щенок?! — Не вам решать, danell. — Ди! — И все‑таки я вправе выбрать сам. Danell, – последнее слово он произнес с мягкой насмешкой, но удивительно твердо.

Бездна! Три раза. Он произнес этот идиотский титул трижды! Этот сумасшедший светлый признал мою власть над его судьбой. И не один раз (хотя при данных обстоятельствах и этого хватило бы с лихвой!) – трижды! Да чтоб его душу в Бездну унесло, демонам на потеху! — Адилон, ты с ж–шизнью рас–статьс–ся так с–спеш–ши–ш-шь?! – негромко прошипел я, чувствуя, как тщательно выстроенные в сознании блоки и барьеры пришли в движение, а ткани начали плавиться в первых волнах неконтролируемого изменения. – Или мне это только каж–шется?!