Эд Гринвуд: Эльминстер. Рождение Мага

– Мама... отец... – чуть слышно прошептал он в суматохе, – я все поправил.

Теплые, успокаивающие руки Мириалы обняли его, и он заплакал, спрятав лицо у нее на груди. Как восхитительно наконец-то стать свободным.

Пир удался на славу. Хелм с улыбкой смотрел на растянувшихся на лавках храпящих людей... и его улыбка стала еще шире, когда он посмотрел на ковер, где танцевали многие из его людей, круживших по залу раскрасневшихся красавиц Хастарла. Усталые менестрели играли снова и снова. Среди танцующих выделялась темноглазая волшебница, помогшая Эльминстеру одержать победу. Она выглядела все такой же свежей и спокойной, словно королева, только что вышедшая из своих комнат утром.

А на ковре, где все кружились в такт музыке, поросший щетиной, грязный воин пригласил Мириалу на танец и, увлекая ее под звуки сарады, с любопытством спросил:

– Госпожа, не сочти за оскорбление, но почему ты не преклонила колени перед новым королем?

– Я ни перед кем не преклоняю колени, Ановиир,– ответила Мириала с улыбкой. – Если захочешь узнать почему, спроси об этом утром Миттина.

Предоставив воину удивляться, откуда она знает его имя, Мириала прошла среди танцующих, разыскивая Миттина.

Тот стоял около колонн со стариками, любующимися танцующими парами. Мириала вышла к нему из вихря танца, и Миттин, побледнев, хотел поспешить прочь, но вдруг обнаружил, что вокруг столько людей, что совершенно невозможно пройти. Деваться ему было некуда.

Мириала решительно взяла его за руку:

– И после того, как ты так высоко оценил мое умение танцевать, ты не хочешь покружиться со мной в вихре танца? Я обижена, храбрый Миттин! Уж сегодня-то ты не убежишь от меня!

Вокруг послышались острые полузавистливые насмешки, но волшебница увлекла старого геральда в танец. Когда позже он вернулся на свое место, его было не узнать: улыбаясь, он как будто стал выше ростом и гораздо моложе годами.

Эльминстер устал, горло болело... но кружившая его в самой гуще танцующих Тассабра искусно вела его в танце со множеством страстных поцелуев и ласк... И когда Фарл с улыбкой потребовал ее обратно, хлопнув Эла по спине так, что тот чуть не упал на колени, придворные дамы немедленно предъявили на него свои права.

Ночь медленно таяла. Ноги уже не слушались Эла. Но каждый раз другая страстная придворная красавица с горящими от возбуждения глазами ждала его руки, и танцы продолжались и продолжались.

Ноги болели, горло – тоже. Пот струйками сбегал по спине под промокшей рубашкой... А музыка все продолжалась, и красавицы все еще окружали его. Эльминстер глядел на кружащиеся в вихре танца смеющиеся лица. Отыскав прекрасное лицо со спокойными темными глазами, он заглянул в эти глаза, словно их и не разделяли полсотни танцующих. Казалось, голос Мириалы нежно прошептал над самым его ухом:

– Веселись! Встретимся здесь на рассвете! Эл задал свой вопрос в воздух:

– Но что ты собираешься делать?

Проносясь в вихре танца в очередной раз мимо, Мириала подмигнула ему, и он увидел, как она ловко вырвала Хелма из рук Испарлы и, оглянувшись, поймала удивленный взгляд Эльминстера.

– Я подумаю кое о чем! – сказала она, обращаясь к своему ученику, и, увлекая за руку Хелма, пустилась с ним через зал. Старый рыцарь покачал головой и, усмехнувшись Эльминстеру, пожал плечами.

Он смотрел на них через зал, удивляясь ее журчащему смеху, а затем, не в силах справиться с собой, тоже начал смеяться. Эльминстера все еще сотрясал приступ безудержного смеха, когда нежные руки втащили его в другую – менее освещенную – комнату, где было вино и страстные ласки...

Эльминстер, пошатываясь, вернулся в тронный зал в первых предрассветных сумерках. Голова болела и кружилась, во рту пересохло. Он все еще поправлял свои рваные остатки одежды, когда, войдя через двойные двери, оказался прямо перед насмешливым взглядом Мириалы. Она стояла перед Оленьим Троном все такая же безукоризненная: ни платье, ни величественная внешность не изменились со вчерашнего вечера.

– Ну что, отблагодарил тебя Аталантар должным образом? – насмешливо спросила она.

При взгляде на нее его пальцы, все еще застегивающие и поправляющие одежду, наткнулись на что-то шелковое. Он вытащил из-за ремня воздушную вуаль и, покачав головой, протянул ее Мириале.

– Необходимо было, чтобы я прошел и через это? – спросил он со скорбным видом.

Она рассмеялась:

– По-моему, за последние полмесяца ты по горло наелся заговорами и предательствами... Знаешь, чтобы попировать, потанцевать и отлюбить всю ночь напролет, не обязательно быть королем.