Ольга Мигель - Зов отчаяния

Разговор прервал официант, принесший кофе. Как только он ушел, я спросила:

— Это была та самая девушка, которой ты вылила сок на голову?

— Да, она. Новость о моем поступке облетело весь университет. Обо мне сразу начали сплетничать. Что я из богатой семьи, родители кормили меня бриллиантами с рождения, и я могу делать что хочу, ибо уверена: такой как я все сойдет с рук из-за моего происхождения. Знаешь, не очень приятно. Но он все равно не отвернулся от меня, понимаешь? Когда одна половина одногруппников обходила меня стороной, а вторая пыталась подлизаться, он единственный был со мной искренним. Он единственный по-настоящему мне улыбался, крепко держал меня за руку и обнимал так, что я тонула в тепле. Только благодаря ему мне удалось набраться сил и немного установить контакт с другими, не остаться одиночкой. Студент международных отношений, который не может найти общего языка с однокурсниками… парадоксально, правда? — грустно улыбнулась красавица. — Зря я тогда так вскипела. В конце концов, Вадим все равно только мой! — проговорила девушка с теплой улыбкой.

— Ты так сильно любишь его? — удивилась я. Неужели мы с ней сейчас говорим об одном и том же человеке?

— Больше всего на свете, — честно выдохнула Раманна. — Я люблю его, доверяю и никому не отдам. Во всем мире я по-настоящему предана только ему. Если меня будут пытать, загонять иголки под ногти, прикладывать к коже раскаленное железо, забивать в тело гвозди, резать на куски… я все равно его не предам, — говорила красавица с абсолютно серьезным лицом. — И о чем бы он меня не попросил, я это сделаю.

— А он уже о чем-то просил?

— Только раз, — призналась она. — На днях ему понадобилось кое-что. Пришлось немного поднять личные родственные связи, но это было нетрудно.

— Но возникли проблемы? — предположила я. — И вчера ты ходила в город, чтобы их уладить.

— Это даже проблемой не назовешь! — непринужденно улыбнулась красавица. Слишком непринужденно. — Просто парочка идиотов кое-что потеряли, дели неизвестно куда. Даже не знаю, кому это могло понадобиться… Но мы уже все уладили, поэтому у меня никаких проблем!

Однако идеально спокойное выражение на кукольном лице говорило, что не все так хорошо, как она пыталась показать.

— Знаешь, Вадим почему-то очень тебя ненавидит, — вдруг сказала Раманна, отпив кофе. — Не знаю, почему, но стоит только вспомнить твое имя, и он просто зеленеет от злости.

— Это для меня не новость. Но я все равно не понимаю, откуда столько неприкрытой ненависти именно ко мне.

— Хотела бы я знать. Но ты для него враг номер один, и мы с тобой, к сожалению, не можем общаться, — неожиданно отрезала девушка. — Даже если бы ради Вадима мне пришлось отказаться от всех, я бы выбрала его. Поэтому мы никогда не сможем стать друзьями, но и личных причин ненавидеть тебя у меня тоже нет, потому что мне ты ничего плохого не делала. Враг моего друга никогда не будет мне другом, но и своим врагом я его не стану считать. Что ж, мне пора бежать. Нежелательно, чтобы кто-то заметил меня и рассказал Вадиму, что мы виделись. Мне не хотелось бы ему что-то объяснять. Пока, Алиса, и удачи тебе!

Оставив на столе чашку с недопитым кофе и следом красной помады, Раманна быстро встала, надела свое роскошное красное пальто и торопливо вышла из кафе.

Вечером наша маленькая партизанская группка собралась в комнате Малиссы обсуждать план операции.

Прежде чем достать карту, Малисса закрыла дверь, плотно задернула окна тяжелыми шторами, наложила на периметр комнаты заклинание против подслушивания и повесила на дверную ручку заговоренный хвостик пуришка, чтобы отвлечь от комнаты того, кто вдруг захочет в нее зайти. Паранойя, конечно, штука странная, но иногда оказывается совсем не лишней.

— Начнем заседание, — сказала Малисса тоном тайного агента, собравшего совещание своих во вражеском лагере, чтобы обсудить план убийства президента. В комнате было совершенно темно, только янтарные глаза Малиссы немного поблескивали. Но тут загорелась масляная лампа… интересно, кто ее зажег?

На несколько секунд кудрявая рыжая шевелюра зависла над ящиком, а затем вернулась к нам. Бледные пальцы развернули на столе большой лист бумаги.

— Странно, не похоже на древние рукописи. Кажется, эту карту перерисовали совсем недавно, — сказала я, проводя пальцами по чернилам, которые еще даже не перестали пахнуть. — Или это подделка, и тогда я бы не советовала ей доверять. Кто знает, к чему она может нас привести.