Мэгги Стивотер - Похитители грёз

— Ты должен это чувствовать, — раздался голос Персефоны с другой стороны стола. Она не села. — Насколько ты далек от равновесия.

Это было слишком очевидно, чтобы согласиться. Он ткнул в стекло с неправильными отражениями.

— Для чего это?

— Магический кристалл, — ответила она. — Способ заглянуть в другие места. Места, которые находятся слишком далеко, чтобы увидеть, места, которые лишь условно существуют, или места, которые не хотят быть увиденными.

Адаму показалось, что он заметил, как в стекле спиралью закручивается дым. Он моргнул. Спираль исчезла. Рука отозвалась резкой болью.

— Куда мы смотрим?

— Куда-то очень далеко, — сказала Персефона. Она улыбнулась ему. Это крошечная, потаенная улыбка, словно птица, выглядывающая из ветвей. — В тебя.

— Такое безопасно?

— Это противоположность безопасности, — ответила Персефона. — На самом деле, лучше бы тебе откусить еще пирога.

Адам откусил.

— А что будет, если я не стану этого делать?

— То, что ты чувствуешь, только ухудшится. Ты, на самом деле, не можешь для начала собрать даже крайние кусочки этой головоломки.

— Но если я это сделаю, — начал Адам, а потом осекся, потому что правда уже жалила, внедрялась и распространялась внутри него, — я изменюсь навсегда?

Она сочувственно склонила голову.

— Ты уже изменил себя. Когда принес жертву. Это просто ее завершение.

Тогда не было никакого смысла ничего не делать.

— Раз так, скажите, как это совершить.

Персефона подалась вперед, но так и не села.

— Ты должен прекратить заниматься раздариванием всего. Ты принес в жертву не свой разум. Начни принимать решения, в которых твои мысли будут только твоими. И помни свою жертву. Ты должен подразумевать именно ее.

— Я подразумеваю, — сказал Адам. Гнев в нем стремился вырваться, внезапный, звенящий и чистый. Это был бессмертный враг.

Она только моргнула, глядя на него своими ясными черными глазами, и ярость отступила.

— Ты обещал быть руками и глазами Энергетического пузыря, но слушал ли ты, о чем он просил?

— Он ни о чем не просил.

Выражение лица Персефоны было понимающим. Ну, конечно же, пузырь просил. Вдруг до него дошло, что было причиной видений и полувидений. Энергетический пузырь пытался привлечь его внимание и мог это сделать только таким способом. Весь этот шум, этот звук, этот хаос внутри него.

— Я не смог понять.

— Это тоже нарушает равновесие, — продолжила она. — Но другой ритуал для другой проблемы. Вот, загляни в себя, но знай: есть вещи, которые вредны. Магический кристалл никогда не бывает безопасным. Никогда не знаешь, кого встретишь в нем.

Он спросил:

— Вы поможете мне, если что-то пойдет не так?

Её черные глаза смотрели в его. Он все понял. Он оставил свою единственную помощь снаружи, в кухне.

— Остерегайся любого, обещающего немедленную помощь, — наставляла Персефона. — Внутри тебя только ты в силах себе помочь.

Они приступили.

Поначалу он видел только свечи. Тоненькое, интенсивное мерцание настоящих свечей и искривленное, непрямое горение в зеркальном стекле. А потом капля воды, казалось, вынырнула из тьмы над ним. Она должна была упасть на стекло, но, вместо этого, легко проникла внутрь через поверхность.

Капля приземлилась в бокал с водой. В один из небольших, пузатых и дешевых, которые обычно заполняли мамины буфеты. Этот Адам держал в руке. Он как раз собирался отпить из него, когда заметил движение. У него не было времени подготовиться к свету… звуку…

Отец его ударил.

— Подожди!.. — воскликнул Адам, объясняя, всегда готовый объяснить, когда тот ударил по выцветшей столешнице на кухне.

Все должно было уже закончиться ударом, но он, казалось, попал в ловушку. Он был мальчиком, ударом, столешницей, разгорающимся гневом, который всем этим управлял.

Оно жило в нем. Этот удар — первый раз, когда отец ударил его — он всегда держал где-то у себя в голове.

«Энергетический пузырь», — подумал Адам.

Он был освобожден от удара. Когда бокал, слишком крепкий, чтобы разбиться, упал на пол, капля воды выскользнула из него и снова полетела. На этот раз она упала в тихую, зеркальную заводь, окруженную деревьями. Между деревьями прокрадывалась темнота, насыщенная, черная и живая.

Адам здесь уже бывал.

Энергетический пузырь.

Он, правда, был здесь, или это сон? А не все ли равно в Энергетическом пузыре?

Это место… Здесь пахло влажной землей под упавшими ветками, слышны насекомые, шебуршащие под гниющей корой, чувствовалось прикосновение все того же ветерка к его волосам, колышущего листья над головой.