Ольга Погожева - Я стану твоим врагом

Таира сощурилась, вглядываясь нечто сверкающее, почти звенящее в ярких солнечных лучах, отбрасывающее дивные блики на стены…

Она оторвалась от дверей, медленно подходя к столику. На этот раз возлюбленный принес не розу. Удивительной красоты ожерелье переливалось всеми гранями прозрачной, как хрусталь, россыпью мелких драгоценных камней, подобных которым Таира никогда не встречала. И в самом центре, хитросплетением сиреневых, нежных нитей, выплавленных из цельного камня, мастер изобразил блистающее сердце, чье мягкое сияние завораживало, увлекало в маскарад спрятанных внутри огней…

Она осторожно, кончиками пальцев подцепила украшение, подходя к зеркалу. Подняла руки, аккуратно застегивая ожерелье, несмело улыбнулась своему отражению. Хороша она была, нет, правда, хороша. И этот подарок… казалось — прощальный, последний подарок её выдуманного возлюбленного… шел как нельзя лучше к её сиреневой шали, к её серебристым волосам, белому платью…

Двери приоткрылись, впуская одну из приближенных дам.

— Вас желает видеть его высочество принц Андоим, — негромко сказала она, и Таира поспешила покинуть опочивальню.

С радостным возбуждением спешила она в кабинет, где, по обыкновению, дожидался её жених. Нынче должны были они отправиться на конную прогулку вдоль парка, но мать задержала её, и Андоиму придется подождать ещё немного, пока она не сменит платья.

— Ваше высочество, — нежно позвала Таира, останавливаясь в дверях.

Крон-принц, дожидавшийся её в кресле, поднял голову и застыл. Его лицо отразило нечто непонятное — ничего похожего на те чувства, которые она ожидала и к которым была готова — ни восхищение, ни радость, даже не вежливую улыбку — самый настоящий откровенный шок. Он даже подниматься не стал — просто смотрел, как завороженный, на блиставшее на её шее свадебное ожерелье.

Приближенная дама поклонилась и вышла, плотно закрыв створки дверей. Андоим переводил ошарашенный взгляд с украшения на прекрасное лицо принцессы, не в силах вымолвить ни слова.

— Ваше высочество, — повторила Таира, смущенная такой реакцией. — Вы удивлены? Я решила примерить ваш подарок. Это так восхитительно, правда, ваше высочество. Я подумала… вам понравится, если я одену его. И ещё я хотела поблагодарить вас. За все эти дни, наполненные сказкой, за эти красные розы, и за это прекрасное украшение, как венец нашей любви… Вы и вправду… настоящий романтик…

Андоим опомнился, рывком поднялся, приближаясь к невесте.

— Я подумал, вам надоели цветы, — с трудом выдавил он, включившись в игру. — Вам и правда нравится?

— О! О, конечно, — облегченно выдохнула Таира: крон-принц снова стал похожим на прежнего себя. — Но и розы мне очень нравились, ваше высочество. Правда. Очень…

Крон-принц принял протянутую руку, склонился, медленно прикладывая к ней губы. Сказать, что он был потрясен, означало не сказать ничего. Украденное ожерелье! Здесь, во дворце, на шее его будущей супруги! Быть может, это дело рук Нестора? Проклятый герцог всегда что-то недоговаривал. Вот и сейчас! Должно быть, его ищейки давно отыскали украшение, или же эта баба в доспехах, капитан столичной стражи, отыскала украденное ради него — между этими двумя явно происходило нечто странное — в любом случае, хитрый Ликонт провернул большое дело без его участия, даже не потрудившись поставить его в известность! Ничего, пробьет и его час тоже. Осталось недолго, совсем чуть-чуть…

Крон-принц не собирался ждать законного часа, чтобы взойти на престол. Отец натворил немало глупостей за время своего правления, коим он положит конец, придя к власти. И самым первым, пожалуй, станет устранение тайного советника — светлого герцога и генерала Нестора Ликонта…

Северина рассматривала мужчину так пристально, что тот едва выдерживал сверлящий, колючий взгляд светлых глаз-льдинок — но выдерживал, не собираясь отступать от назначенной цели. Причиной непробиваемого спокойствия служила собственная убедительная правота и непривычная, но отрезвляющая пустота правого рукава, заправленного в карман мундира.

— Я не привыкла признавать чужую правоту, — выговорила наконец императрица, постукивая отточенными ногтями по подлокотнику, — но вы импонируете мне, герцог. Что заставляет вас так заботиться о безопасности моей дочери?

— Не ищите скрытого смысла там, где его нет, ваше величество, — Нестор говорил без улыбки, ровно, подстраиваясь под тон властной собеседницы. — Мой долг — обеспечить скорейшее заключение этого брака, и нет нужды скрывать, что Валлии не нужна война. Уверен, война не нужна и Аверону. Подписанные бумаги могут значить сколько угодно много для монархов, но они не значат ничего для народа. Как только жители Галагата увидят будущую королеву Таиру, лёд в их сердцах тронется. А с заключением брака и рождением наследника растает окончательно — не сразу, но с годами, если мы и дальше будем действовать столь же мудро. Но я трезво оцениваю свои способности. Я влиятелен, но не всесилен. В Галагате, в королевском дворце ваша дочь окажется среди чужих людей, многие из которых настроены по-прежнему враждебно к любым попыткам короля Харитона свести агрессию на нет. Да, с нею будет ваш эскорт, отобранный из лучших воинов и офицеров, которые есть в Ренне, я уверен. Но вам ли не знать, что лучший телохранитель для женщины — это женщина. Я знаю только одну такую в вашем окружении.