Робин Маккинли - Корона Героев

— Но вы же берете Перлита! — воскликнула Аэрин, случайно встретив Тора за амбарами — там они могли говорить свободно, не опасаясь чужих ушей.

Тор скривился:

— Я знаю, Перлит не самый приятный человек, но он действительно крайне полезен в подобных делах: во-первых, он отменный лжец, как тебе известно, а во-вторых, способен самым изящным образом преподносить самые отвратительные вещи.

Женщины в войске Арлбета не служили. Однако нескольким самым отважным женам дозволили отправиться вместе со своими мужьями. Чтобы поехать, дама должна доказать, что умеет ездить верхом и владеть кавалерийскими приемами, а еще ей можно доверить улыбаться Нирлолу (если переговоры пойдут соответствующим образом) и приседать перед ним в реверансе, как подобает его рангу четвертого солы, и даже танцевать с ним, если пригласит. Но ни одна жена не поехала бы, кроме как по просьбе мужа, а ни один муж не обратился бы к жене с подобной просьбой, не получив предварительно королевского позволения.

Галанна определенно не поехала бы, даже возьми Перлит на себя труд получить разрешение у Арлбета (которого тот, скорее всего, не дал бы). К счастью и покою всех заинтересованных лиц, сопровождать мужа Галанна желания не изъявила. Ничего из того, что сколько-нибудь напоминало трудности, ни в малейшей степени ее не интересовало, и, по ее глубокому убеждению, на варварском западе не было ничего такого, ради чего ей стоило бы тратить время и красоту.

А вот королевская дочь могла бы поехать: королевская дочь, при всей своей ничтожности все же доказавшая, что способна помалкивать и улыбаться по знаку, королевская дочь, которая по стечению обстоятельств оказалась единственным ребенком короля. Она понимала, что ей не позволят. Понимала, что Арлбет не посмел бы взять ее с собой даже при желании, а он вряд ли хочет этого. Нет, он не решится взять ведьмину дочь на битву с демоном-порчей. Народ ни за что не позволит ему так поступить, а он слишком отчаянно нуждается в доброй воле своего народа.

Но не спросить она не могла — как бедный глупый Нирлол не мог не сойти с ума, когда его поразил демон-порча. Она тщательно выбирала момент, но отец с Тором в последнее время были так заняты, что ей пришлось ждать и снова ждать, пока время почти не вышло. В последний вечер после ужина она наконец задала вопрос. А после поднялась сюда, к себе в покои, и больше не выходила.

— Отец… — Собственный голос показался ей писклявым, как всегда, когда ей бывало страшно.

Другие женщины и младшие придворные уже покинули длинный зал. Арлбет с Тором и несколько кузенов, в том числе Перлит, готовились к очередному утомительному совещанию по поводу Нирлоловой глупости. Они прервали беседу и все одновременно повернулись и посмотрели на нее. Ну почему их так много! Сначала, опасаясь, что Арлбет всего лишь ласково пожурит ее и не примет всерьез, она хотела спросить отца позже, в его собственных покоях, где наверняка застала бы его в одиночестве. Но передумала. Если ей предстоит опозориться, — а она убедила себя в неизбежности отказа, — по крайней мере, она спросит при всех: пусть отец поймет, как это важно для нее.

Арлбет повернулся к ней с присущей ему неторопливой улыбкой, но на сей раз улыбка проступала медленнее обычного и глаз его достигла меньшая ее часть. Он не бросил: «Давай быстрей, я занят», — а мог бы. «И был бы не так уж не прав», — с тоской подумала Аэрин.

— Ты скоро едешь на… запад? Пировать с Нирлолом? — Она чувствовала взгляд Тора, но сама упорно смотрела только на отца.

— Пировать? — переспросил отец. — Если мы поедем, то вместе с воинами, дабы они стали свидетелями пира. — Тень улыбки наконец коснулась его глаз. — Ты схватываешь придворный язык, милая. Да, мы едем «пировать» с Нирлолом.

— Мы питаем некоторую надежду снять порчу, — вступил Тор. Слово «демон» старались без нужды не произносить. — Собрать ее семена и отправить обратно туда, откуда их принесли. Надежа есть даже сейчас. Брожение это не остановит, но не позволит ему усугубиться. Если бы Нирлола не подстрекали и не подзуживали, он бы снова превратился в умного и обаятельного Нирлола, которого мы все знаем и уважаем. — Губы Тора изогнулись в невеселой улыбке.

Она взглянула на него, и уголки ее собственного рта дрогнули. Очень в Торовом духе — отвечать ей, словно она полноправная придворная дама, даже допущенная к официальным совещаниям, а не головная боль семьи. Тор мог бы даже позволить ей отправиться с ними. В отличие от Арлбета, он еще достаточно молод, чтобы не особенно тревожиться о том, что люди подумают. И кроме того, он упрям. Но решение принимал не Тор. Она снова повернулась к отцу.