Шеннон Хейл - Дворец из камня

Зная теперь королевский секрет о линдере, Мири подумала, что традиция, вероятно, давала возможность королю сначала почувствовать, говорит ли обвиняемый правду, а уж потом оглашать решение. Несмотря на то что заговорщики из списка задумали убить ее подругу, ей стало нехорошо, когда она просматривала длинный список и представляла всех этих людей на лобном месте. Столько имен, столько жизней…

Король объявил, что на следующий день встретится с несколькими заключенными, первыми по списку. Встретится лично, без Гаммонта.

Мири не слишком верила, что ее предложение что-то изменит. Однако на следующее утро, когда королевский вестник опубликовал имена мятежников, было объявлено, что больше казней не будет.

Королевство, ведущее войну само с собой, долго не простоит. Давайте смоем кровь с наших рук и начнем заново.

Мири рассмеялась с облегчением. Интересно, что подумает Сисела!

Но не примите по ошибке это прощение за бесконечную снисходительность. Любые новые предательства будут наказаны быстро и по справедливости. Так называемая революция прекращена, иначе палач возьмется за топор.

Угроза жизни для многих отступила, но Мири все равно не успокоилась. Она разузнала у Бены, где теперь живет Лиана, и отправилась одна в эту роскошную гостиницу.

— Слышала? Я выхожу замуж! — заявила Лиана, приглашая Мири присесть на белый бархатный диван в своей гостиной. Она выглядела прекраснее, чем когда-либо, в розовом шелковом платье, с высокой прической по столичной моде. — Мой жених оплачивает эти апартаменты. Он держит загородный дом в Элсби и особняк в столице. На него работают двадцать восемь слуг, не считая, разумеется, фермеров-арендаторов. Он хозяин рудника, где добывают драгоценные камни, а еще он заплатил пятнадцать золотых за мое приданое, которое включает два бархатных дорожных платья, три платья для приемов в саду, пять…

— Я знаю, что ты предала Бритту, — прервала ее Мири.

Лиана так и осталась сидеть с открытым ртом, но уже через секунду его захлопнула. Поморгав глазками, она произнесла:

— Прошу прощения?

— Вот именно. Король простил всех вас, видишь? — Мири протянула Лиане газету. — Тот вероломный охранник сразу понял, что ты затаила злобу против Бритты и Стеффана. Он знал, что ты согласишься помочь. Тебе, наверное, поручили не подпускать девушек из Эскеля к Бритте, чтобы она осталась одна, без всякой поддержки? С тем же успехом ты могла бы привязать козу и оставить ее на съедение волкам. Полагаю, ты считала, что это тебя следовало выбрать в принцессы. Я совершила много ошибок — мы все их делаем, — но то, что натворила ты, даже нельзя назвать ошибкой.

— Право, Мири… — начала Лиана.

Но Мири еще не закончила. У нее перед глазами стояла Бритта, чуть не угодившая под пулю, и Петер, охваченный лихорадкой, — одна мысль об этом причиняла боль. И сейчас ей было не до правил риторики.

— Король вас всех простил, — сказала Мири, — и я тоже попытаюсь. Но если ты снова что-то сделаешь или хоть слово скажешь против Бритты, не сомневайся, я все сообщу твоим родителям.

Лиана уставилась на нее, и Мири подумала, что она начнет все отрицать. Но девушка рассмеялась:

— Ты меня выдашь?

— Хоть ты и стремишься навсегда уехать с горы Эскель, родители тебе небезразличны. Просто представь, какие у них будут лица, если я расскажу им, как ты пыталась подставить Бритту под пули убийцы.

Лиана больше не смеялась.

— Не волнуйся, я тебя не выдам, если будешь себя хорошо вести, — пообещала Мири, вставая. — Но наверное, Бритте и Стеффану все-таки следует узнать, что ты сделала. Сомневаюсь, что ты будешь желанным гостем при дворе.

«Если вы вообще поженитесь», — добавила она мысленно.

— Насколько я знаю, господа, не являющиеся придворными, часто сталкиваются с презрением столичных господ. Надеюсь, тебе понравится в Элсби, потому что именно там ты проведешь остаток жизни.

Она подошла к порогу, когда Лиана снова заговорила:

— Бритта знала, как живут на равнине. Она знала о продуктах и слугах, о мехах и мягких кроватях, о концертах и каретах и о том, как одеваются благородные дамы. Знаешь, почему она ничего не рассказывала нам об этих чудесах? Потому что не желала, чтобы кто-то с горы Эскель помешал ей попасть в красивый дворец, отделанный линдером.

— Ты ошибаешься. Ее жизнь на равнине не была чудесной, и неважно, что она ела или носила.

— Ни на секунду не могу представить, что она была готова отказаться от этой жизни, чтобы мерзнуть по полгода и работать в каменоломне.