1 ...6 7 8 10 11 12 ...150 Когда я вновь подаю голос, у меня хватает выдержки говорить спокойно:
— А о герцогине что скажете? Вы ведь заботились о ней с тех пор, когда она была младенцем в пеленках. Как же допустили, чтобы д'Альбрэ ей такую западню подстроил?
Она закрывает глаза, словно не желая видеть правды, и дергает головой, как бы отмахиваясь от моих слов:
— Он лишь пытался добиться того, что было ему когда-то обещано.
Такое упорное отрицание очевидного срабатывает точно искра, упавшая на горючий трут, и я опять вспыхиваю:
— Он же собирался похитить ее, обесчестить, объявить брак свершившимся — и затем произвести церемонию!
Говорю и при этом далеко не впервые гадаю: был ли он так же груб с мадам Динан, как с другими женщинами? Или все же существовала между ними некая нежность?
Моя собеседница вскидывает узкий остренький подбородок:
— Она предала его! Лгала ему! Она была обещана ему его отцом! Он лишь предпринимал то, что предпринял бы на его месте всякий мужчина, столкнувшийся с подобным нарушением клятв!
— А я-то гадаю, — ответила я, — что вы себе внушаете, чтобы спать по ночам…
И, боясь ляпнуть еще что-нибудь и окончательно нарушить наше хрупкое перемирие, я поднимаюсь на ноги и направляюсь к двери.
— Это правда! — кричит мадам мне вслед.
Утонченная и изящная дама сейчас вопит, точно торговка рыбой. Кажется, я как следует допекла ее. Это следует признать достижением, вот только легче на душе почему-то особо не становится…
Не очень-то приятное занятие — изучать д'Альбрэ, разыскивая на нем метку. Исмэй утверждает, что наш Бог учит нас смирению, являя метки на тех частях тела, где их не так-то просто обнаружить. Лично я полагаю, что все дело в Его весьма своеобразном чувстве юмора. Если когда-нибудь встречусь с Ним, всенепременно пожалуюсь!
Еще я думаю, что после сегодняшнего вопиющего вероломства д'Альбрэ уж точно приобретет метку смерти. Я только потому и согласилась вернуться сюда, что аббатиса пообещала: он будет помечен. И право убить его получу именно я.
Сегодня мне в кои-то веки сопутствует удача: ему прислуживает не кто иная, как Тильда, старшая сестрица Одетты. По крайней мере, есть с чего начать! Я отыскиваю ее на кухне, где она наполняет кувшины горячей водой, чтобы сделать ему ванну. Когда объясняю девушке, что мне нужно, она смотрит глазами затравленной лани.
— Но если граф заметит тебя… — пытается она возразить.
— Не заметит, — заверяю я ее. — Разве что ты сама меня выдашь, постоянно оглядываясь на мое укрытие. Если у тебя хватит ума этого не делать, все кончится хорошо.
Она принимается покусывать нижнюю губу, и я замечаю, что губа прямо-таки изжевана, — следы постоянного беспокойства.
— А ты Одетту отсюда уведешь? Как можно скорее?
— Непременно. Я переправлю ее наружу завтра утром, когда на кухню привезут продукты. Ее спрячут в отъезжающей телеге.
На самом деле я решилась вывести девчушку из замка, даже если мы с Тильдой ни о чем не договоримся. Маленькая Одетта слишком напоминает моих собственных сестренок; если бы не мои отчаянные интриги, они до сих пор томились бы в этом змеином гнезде вместе со мной.
Это, помнится, был мой самый крупный спор с отцом за все полгода, прошедшие с тех пор, как обитель вынудила меня вернуться под его кров. Минувшей осенью, когда граф собрался в Геранд, намереваясь воззвать к баронскому собранию, он хотел взять с собой всех чад — пусть они находятся поблизости, под рукой, чтобы в любой момент можно было использовать их в своих целях. Я долго доказывала ему, что маленькая Луиза слишком юна — и слишком нездорова — для подобного путешествия. А Шарлотта, напротив, чересчур приблизилась к возрасту юной женственности, чтобы оказаться в обществе такого множества воин… Он отмел все мои доводы, после чего велел няньке как следует выпороть каждую девочку — просто ради того, чтобы мне досадить, — и приказал укладывать их вещи.
Но я была готова на все, лишь бы удержать сестренок подальше от темной власти д'Альбрэ. И это «все» включало их отравление.
Не сильное, конечно. В отличие от Исмэй, сама я вполне чувствительна к ядам, но все равно очень внимательно слушала сестру Серафину, обучавшую нас искусству отравления. Я использовала очень малую дозу, просто чтобы обе сестры и их нянька как следует разболелись и не смогли отправиться в путь.
Обвинили во всем этом паштет из угря…
И вот теперь маленькая Одетта подвергается не меньшей опасности, чем мои сестры, и к тому же в ее жилах нет благородной крови, способной хоть как-то ее защитить. И я в любом случае намерена оградить ребенка — но Тильде необязательно об этом знать.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу