Денис Чекалов - Сумеречный судья

У них больше не было душ, не осталось сознания, воли. Все они — пассажиры рейсового автобуса — стали им, Уолдо Каннингом, и он мог смотреть на себя разными парами глаз.

У каждого осталось только одно — пульсирующий нерв, остро бьющийся комок в основании мозга. Место, где Уолдо Каннинг входил в них.

Теперь они принадлежали ему, как принадлежат пальцы, руки или волосы.

Его дети позаботятся о нем.

Они защитят старого беспомощного Уолдо от злой девушки с серыми глазами.

Они убьют ее.

Он, Уолдо Каннинг, будет чувствовать ее страдание, ощутит, как демонесса корчится в судорогах. И тогда ему вновь станет хорошо — пусть даже на небе не светит теплое солнце, прогревая насквозь его старые кости.

— Наверное, кто-то тоже заблудился, — произнесла Френки. — И застрял.

Наш автомобиль подбросило. Теперь я видел их — они стояли перед нами, как потерпевшие кораблекрушение, — плотной стеной и не сводили с нас взгляда.

— Похоже на торжественную встречу, — пробормотал я.

Потом добавил:

— Или на похороны.

Окровавленные лица, руки, сжатые в безотчетной готовности. Пустые глаза.

Узкая проселочная дорога петляет и изгибается где-то далеко, высокие деревья обступают нас со всех сторон.

— Это рейсовый автобус, — сказала Франсуаз.

— Что он здесь делает? — поинтересовался я.

Только теперь я понял, откуда слышатся тревожные звуки. Окровавленные рты людей были полуоткрыты, и тягучая монотонная мелодия струилась из них.

— Может, они тоже хотели срезать путь? — предположил я.

— Рейсовый-то автобус? — спросила Френки.

Я затормозил машину и вышел на дорогу. Липкая грязь захлюпала под ногами.

— Эй, что здесь происходит?

Они смотрели на меня, а их руки монотонно двигались, словно совершая какую-то очень важную работу.

— Френки, они вооружены, — заметил я.

Громко закричал ребенок.

Франсуаз повернула голову, устремив взгляд к белой громаде перевернутого автобуса.

— Мальчик внутри, — сказал я. — Наверное, там его придавило.

Люди смотрели в мою сторону, но их взгляды проходили насквозь, словно меня не существовало. Я подошел ближе, и создалось впечатление, что они больше ничего не видят — ибо то, чего они ждали, уже наступило.

Франсуаз решительно направилась к человеку, стоявшему впереди. На нем была темная форма водителя, в руке он держал крупный гаечный ключ.

— Что здесь происходит, черт возьми? — зло спросила Френки. — У вас все лицо в крови.

Тот не ответил.

Я подходил к ним, пытаясь пересчитать.

— У этой женщины сломана рука, — тихо произнес я, наклоняясь к Франсуаз. — У старика слева тоже.

Френки ухватила человека в форме водителя за отвороты и резко встряхнула.

— Как вы могли повести автобус такой дорогой? — процедила девушка. — Этим людям нужна помощь, а вы ничего не делаете.

Он не двигался, и только его рука с зажатым в ней ключом продолжала мерно подниматься и опускаться.

— Боюсь, Френки, помощь потребуется нам, — пробормотал я, отступая назад.

— Помогите! — заплакал ребенок.

Он услышал человеческие голоса, и это придало ему силы.

— Вытащите меня, меня придавило! Где моя мама?

Франсуаз отодвинула человека в форме и направилась вперед, сквозь толпу людей — туда, где на обочине лежал перевернутый автобус.

— Нет! — закричал я. — Френки, они только этого и ждут.

Демонесса шла быстро, и уже оказалась в самом центре толпы.

Женщина с переломанной рукой размахнулась, и в ее ладони свистнула сучковатая палка. Френки вскрикнула, уходя от удара. В этот момент все люди зашевелились. Они поворачивались к Франсуаз и шли, занося над головой руки с зажатым в них оружием.

Глухой слитный гул вырывался из полуоткрытых ртов.

Френки закричала.

— Вот черт, — пробормотал я.

Может, я сказал кое-что похуже.

Первым мне под руку попался человек с длинными усами и монтировкой в левой руке. Я дал ему в челюсть, и дряблое тело отлетело в сторону, поднимая тучи мелких грязевых брызг.

По крайней мере, он не ушибся.

Одной рукой я ухватил за воротник молоденькую девчонку с камнем, другой женщину с окровавленным лицом. Расшвырнул их в стороны, заставив упасть еще нескольких нападавших.

Франсуаз уже не было видно, только руки людей поднимались и опускались с бешеной силой.

Я уже не видел, кого хватают мои пальцы, кого я бью и раскидываю. На мою спину обрушился мощный удар и, развернувшись, я увидел водителя с гаечным ключом.