Дэвид Геммел - Волчье Логово

— Как могла она уцелеть в искореженной крепости? — удивилась Мириэль. Сента пожал плечами.

— Тут есть и другие золотые вещи — на них колдовство, как видно, не влияет. Я нашел внизу два прекрасных резных кубка, совсем целых.

Мириэль, направившись было к кровати, свернула к одному из трех окон, выходивших в долину.

— Еще одна кавалерийская колонна подходит, — сказала она.

— Ну и пусть себе.

Она с пылающими щеками отвернулась от окна.

— Думаешь, я позволю тебе уложить меня в постель?

— А ты что, думаешь об этом? — с широкой улыбкой спросил он.

— Я не люблю тебя, Сента.

— Ты этого пока не можешь знать, но тебе предоставляется случай убедиться.

— Думаешь, любовь помещается между ног?

— Моя уж точно помещалась там, — засмеялся он, — до недавнего времени. — Он покачал головой, уже без улыбки. — Как ты боишься жизни, красавица. Мы с тобой заперты в полуразрушенной крепости, и дни наши сочтены, времени на боязнь не остается. Уж поцелуй-то ты мне во всяком случае задолжала, — у нас его украли готиры.

— Хорошо, один поцелуй, ничего больше, — сказала она, подходя.

Он раскрыл ей объятия и отвел от лица ее длинные волосы, лаская пальцами щеки и затылок. С бьющимся сердцем он поцеловал ее лоб. Она склонила голову набок, коснувшись его губами. Их губы встретились, и она прижалась к нему. Ее сладкий, теплый рот воспламенил Сенту, но он не сделал попытки уложить ее, только провел руками по ее спине, задержав их на стройной талии, над самым изгибом бедер. И коснулся губами плеча и шеи, вдыхая аромат ее кожи.

На ней была черная кожаная туника, скрепленная впереди шнурками. Он осторожно принялся распутывать первый узелок.

— Нет, — сказала она, отстранившись. Он подавил вздох разочарования, и она улыбнулась. — Я сама. — Она отстегнула пояс с ножом, сняла через голову тунику и стала перед ним нагая. Он впивал взглядом длинные бронзовые ноги, плоский живот, высокие полные груди.

— Ты поистине прекрасна, красавица моя. Он шагнул к ней, но она его остановила.

— А ты что же? Дай и мне полюбоваться.

— Сейчас. — Он снял рубашку, расстегнул пояс и чуть не упал, запутавшись в штанах. Она залилась заразительным смехом.

— Можно подумать, ты снимаешь их впервые. Он взял ее за руку, тихо увлекая к постели. Из ложа, когда они упали на него, столбом поднялась пыль, и они закашлялись.

— Как поэтично, — фыркнула она. Ее смех передался ему, и некоторое время они просто лежали, глядя друг другу в глаза. Его рука, погладив плечо, скользнула вниз, к соску. Она закрыла глаза и подалась к нему всем телом. Рука погладила живот, бедро. Она слегка разомкнула ноги. Сента поцеловал ее снова, и она, охватив рукой его затылок, притиснула его к себе.

— Тихонько, красавица, — прошептал он. — Спешить нам некуда. В спешке ничего хорошего не сотворишь, а я хочу, чтобы первый раз у нас был особенным.

Она застонала, когда его ладонь легла к ней на лобок, и он стал медленно ласкать ее. Ее дыхание участилось, по телу прошла судорога, и она вскрикнула. Тогда он лег на нее, вскинув ее длинные ноги к себе на бедра, поцеловал ее и вошел в ее лоно, дав наконец волю своей страсти.

Он старался двигаться медленно, но желание пересилило его благие намерения, и он достиг конца под мерные, глубинные стоны Мириэль. Он крепко прижал ее к себе, испустил вздох и затих, чувствуя грудью биение обоих сердец.

— О-о, — прошептала она. — Это и есть любовь?

— Очень надеюсь на это, красавица моя, — сказал он, переворачиваясь на спину, — ведь мне никогда в жизни еще не было так хорошо.

Она приподнялась на локте, глядя ему в лицо.

— Это было так… чудесно. Давай сделаем это опять!

— Немного погодя, Мириэль.

— А долго ждать?

Он со смехом обнял ее.

— Нет, недолго, обещаю тебе!

Дух Дардалиона вернулся в тело, ощутив тяжесть плоти и груз серебряных доспехов. В комнате было холодно, несмотря на жаркий огонь в очаге.

— Сегодня, а быть может, и завтра, они на приступ не пойдут, — сказал священник Кеса-хану. — Их начальник Галлис — человек осторожный. Он отрядил рабочие команды в лес рубить деревья и делать лестницы. Он замышляет большой штурм, чтобы разделаться с нами раз и навсегда.

Маленький шаман кивнул.

— Одну или две атаки мы выдержим, а потом… — Он развел руками.

Дардалион встал с позолоченного стула и протянул руки к огню, наслаждаясь внезапно охватившим его теплом.

— Чего я не понимаю, как не понимает и готирский генерал, так это хода мысли императора. Ведь приход Собирателя отменить невозможно. Возвышение надиров предначертано судьбой. Никому не под силу заменить будущее.