– Скажу тебе по секрету, пока весь Край уверен, что яд или снотворное – верный способ обезвредить полиморфа, – Тарас отхлебнул сока из своего стакана, окрасив в цвет вишни краешек светло-русых усов.
– Спасибо Владлене!
– Не надо быть такой злопамятной. Лучше ответь, ты знаешь принцип действия противоядий?
– Нет. К счастью, не было повода разобраться.
Тарас флегматично поскреб толстую шею.
– Представь, что это молекула отравы, – депфер показал поросший светлой шерстью кулак. – А это молекулы антидота, – следом была продемонстрирована не менее волосатая пятерня. – Они берут частицу яда в кольцо и под конвоем выводят из организма. – Тарас обхватил кулак пятерней и потряс получившейся конструкцией над Жениной головой. – Есть контакт?
– Вроде.
– Твое универсальное противоядие – это вода. Ты можешь заставить ее молекулы образовать что-то типа кокона вокруг каждой отравляющей частицы и вуаля – спасти себе жизнь.
– Диктуйте, профессор, я записываю. Как это сделать?
– А вот это, красавица, я объяснить не могу. Каждый учится самостоятельно. Кстати, как тебе сок? Понравился?
– Ничего, – озадаченно ответила Женя. – Горчит немного.
– Правильно. Потому что я попросила Учура сыпануть в него яда из листьев дигиталиса. Эта ерундень действует не сразу. У тебя есть двенадцать часов, чтобы вывести ее из организма. Преступай.
– Эй! С ума сошел! – Женьке показалось, что у нее отнимаются ноги. – Я же не умею!
– Никто первый раз не умеет. Пробуй.
– А если я не смогу?
– Видела у крыланов на Утесе Света кости тех, кто не смог взлететь? У Людей глубины тоже есть свои кладбища для неудачников.
Ей понадобилось три часа, чтобы справится с задачей. Урок Тараса закончился сильным приступом медвежьей болезни и опозданием на консультацию по математике.
Почувствовав, как игла проникает под кожу, Женька на автомате сделала то же, что и неделю назад с вишневым соком. Она превратила воду в антидот. Крохотные комочки побежали по кровеносным артериям, чтобы чуть позже покинуть организм.
Но остаться в здравом уме и твердой памяти еще не означает выиграть схватку. В комнате ее ждали трое. Марата Женька узнала сразу по широкоплечему силуэту на фоне окна. Это он держал шприц. Вторым участником засады оказалась Сара. Похоже, и дежурной кошке сегодня перепало веселья. Третьего в компании Женя разглядеть не успела, только отметила: это крылан. Он швырнул в нее сеть из разноцветных фибр.
Женька скользнула щучкой в одну из ее ячеек и оказалась возле распахнутого окна. Свобода находилась на расстоянии вытянутой руки. Оставалось только занять чем-нибудь полезным уважаемого Марата и его помощников, чтобы им не пришло в голову устроить погоню.
Не желая экспериментировать на поле боя, Женька проделала обычный трюк – слегка повысила уровень воды в своих противниках. Но их реакция оказалась неожиданной. Марат согнулся пополам и заревел, словно профессиональная плакальщица на похоронах. Его песню подхватили остальные.
Разбираться времени не было. Женька уже стояла на подоконнике. Сорвав с руки синюю фибру, все еще связывающую ее с Бруно, она взлетела на крышу соседнего дома.
* * *
Женька неслась вдоль Тибра. Его глянцевая спина то и дело возникала в просветах между темных крыш спящего Рима. Под ногами гремела тяжелая черепица. Иногда приходилось перепрыгивать через улочки, заставленные столиками летних кафе и пиццерий, иногда – огибать темные купола церквей.
Чтобы выяснить, нет ли за ней погони, Женька сбавила бег, и тут же почувствовала сильный толчок в спину. Не устояв на ногах, она полетела вперед. Только кирпичное ограждение, идущее вдоль края скошенной крыши, не дало ей свалиться на чей-то залитый желтым светом балкон. Выскользнув из-под своего преследователя, Женя отскочила на пару метров и приготовилась отразить следующий удар.
Но никакого удара не последовало. Перед ней, подогнув колени и уронив лицо в ладони, сидел Бруно.
– Ты что, гнался за мной? – возмутилась Женька. – Перед Эддой решил выслужиться?
Итальянец медленно поднял голову и посмотрел на беглянку. Та удивленно ойкнула. Нос и губы Бруно распухли, глаза покраснели – словом, парень выглядел так, точно неделю оплакивал смерть любимого хомячка. Вернее, продолжал оплакивать. Потому что по его щекам бежали слезы.
– Прекрати это! – всхлипывая, попросил он.
– Что прекратить? – Женька начала оглядываться, пытаясь понять, какая трагедия так расстроила итальянца.
Читать дальше