Любовь Романова - Дети пустоты. Пройти по краю

– Ну, Чухонь! – процедил Федор. – Благодетель наш, мохнорыло ему за пазуху!

Он обнял плачущего Борова, и вагонетка понеслась по узким рельсам в темноту подземного коридора.

– Месье Чухонь примет вас. Ждите! – сообщил угрюмый крысюк в небесно-голубом камзоле с серебряным галуном. Нелепый костюм смотрелся на подземном жителе, как балетная пачка на Джеке Чане. Бедолага, похоже, об этом догадывался, поэтому окинул гостей подозрительным взглядом – не отпустят ли обидную шуточку.

Женька с Федором ничего отпускать не стали, лишь переглянулись в недоумении.

– Месье? – скривился ученик целителя.

– Чухонь стал французом? – удивилась Женка.

Они только-только пришли в себя после «американских горок» в кромешной темноте и теперь разглядывали главный зал резиденции своего друга. Пока в нем все осталось как при прошлом главе фратрии: бордовая драпировка, колонны из черного мрамора и огромные светильники в виде позолоченных статуй не то чешуйчатых крыс, не то ушастых ящериц. Но в углу уже высилась груда новой мебели. Из разорванной упаковки выглядывал кусок голубой обивки. Похоже, цвет майского неба собирался стать основным мотивом нового интерьера.

– А все потому, что у нашего Чухоня теперь есть и-мидж-мей-кер! Главный по шмоткам и прическе! Ну и заодно всему остальному хозяйству, – с интонацией циркового конферансье сообщил крошечный фиолетовый грибок. Он появился из бронзового подлокотника кресла, в котором сидела Женя.

– Привет, Малой! – поздоровалась она со своим старым знакомым и погладила глянцевую шляпку подушечкой указательного пальца.

– Эй, без панибратства! – возмутился малыш. – Хотя ради тебя, красотка, я готов стать чихуахуа. Буду целыми днями валяться на подушке. Хочешь? Сможешь гладить меня, сколько влезет! – И Малой потерся ножкой о Женькину руку.

Он принадлежал к племени разумных грибов, населявших подземный город. Точнее, не грибов, а синегрибов. Собратья Малого страшно расстраивались, когда их приравнивали к безмозглым родственникам.

– Зачем Чухоню имиджмейкер? – Женя разрешила Малому взобраться к себе на ладонь.

– Для волшебного превращения простушки в принцессу!

– Чего-чего? – не понял Федя.

– Того самого! – Грибок исчез с Женькиной ладони и появился на плече ученика Шепота. – Глава фратрии должен быть иконой моды и образцом гламура! Поэтому я уговорил Большой Совет назначить Нектара его стилистом. Только благодаря мне…

Закончить Малой не успел. Из-за плюшевой портьеры показалась голова руководителя Норного Братства.

– Что, грибная подливка, хвастаешься? – Чухонь состроил страшную рожу и тут же воровато оглянулся – никого? Этот Нектар присосался, точно пещерная пиявка. Почесаться не дает! Нарядил, как шерстокана на подиуме, и радуется! Хотел еще ногти мне накрасить. Еле отбился.

– Обалдеть! – разом выдохнули Женя с Федором, когда их друг вышел из-за занавески.

– Ну! Что я говорил! – заверещал грибок, осторожно выглядывая из-за спины успевшего задремать бульдога. – Звезда!

Узнать Чухоня было почти невозможно. Темные волосы Старшего Сына Крысоматери оказались аккуратно подстрижены, челка художественно выщипана, физиономия тщательно вымыта. Черный пиджак с искрой, рубашка из темно-синего шелка и кожаные штаны превратили невзрачного паренька в звезду клубных вечеринок. Вот только самого Чухоня это преображение совсем не радовало. Он неловко оттягивал рукава пиджака, бросая злобные взгляды на Малого. Главе фратрии мечталось сбежать из роскошных покоев, чтобы скитаться по темным тоннелям на пару с огромной крысой. Гигантская серая зверюга – три метра в холке – считала его кем-то вроде младшего брата.

– Меня дрессируют, как шерстокана! – пожаловался несчастный Чухонь. – Похоже, члены Большого Совета даже ставки делают: научится этот балбес нож с вилкой держать или нет? Сообразит, для чего на столе зубочистки или снова будет пальцем во рту ковыряться?

– Месье Чухонь, ковыряетесь во рту пальцем? – притворно ужаснулся Федор, передразнивая манеру Нектара.

– А месье Федор нет? – парировал Чухонь.

– Ах оставьте! Предпочитаю делать это ножом и вилкой!

Женька улыбнулась. Она чувствовала себя дома. Здесь, под землей, рядом с недовольным Чухонем, смешливым Федором и язвительным Малым. Не хватало только Тимки.

Говорят, настоящие друзья появляются лишь в детстве или после пережитых вместе испытаний. Чем серьезнее испытание – тем крепче дружба. Если это так, то у Женьки никогда не будет никого ближе и надежней, чем эта разношерстная компания.