Роберт Говард - КОНАН - Рожденный битве

В массовой культуре такой феномен не редкость. Когда литературный персонаж превращается в икону, он вынужден бежать от своего создателя и жить независимо — то есть герой берет верх над автором. Дракула, Фу Манчу, Тарзан — мгновенно узнаваемые фигуры, тогда как Брэм Стокер, Сакс Ромер и Эдгар Райс Берроуз пользовались популярностью своих героев и зависели в этом от них.

К примеру, многие читатели Берроуза впервые узнали о Тарзане из фильмов или комиксов и лишь впоследствии приобрели книги и смогли решить, достойна ли адаптация оригинала. Однако в случае с Говардом такое оказалось невозможно: прежде рассказы и повести о Конане никогда не издавались в том порядке, в каком были написаны им, и будучи собраны в полную коллекцию.

Нет ничего противоестественного в идее создания «биографии» персонажа, однако ни один исследователь Шерлока Холмса не додумался расположить события из его жизни хронологически, а не в порядке написания Конаном Дойлом рассказов, да еще разбавить сложившийся канон чужими стилизациями. Но именно это произошло с историями о Конане: мало того, что чужая рука реконструировала его «биографию», но вдобавок произведения Говарда перемежаются вещами, как бы помягче выразиться, сомнительного качества.

Более того, чужая рука переписала некоторые рассказы Говарда; произведения, не относящиеся к конаниане, преобразованы искусственно; те рассказы, которые сам Говард счел недостойными завершения, закончены другими авторами. Из-за такого «посмертного соавторства» случайному читателю очень трудно отличить настоящее перо Говарда от жалких потуг подражателей или переписчиков. Другими словами, люди, увлеченные говардовским Конаном, вынуждены «глотать» бесчисленные адаптации и подделки, не отделяя зерна от плевел.

Это усложняет работу критикам — часто о техасце судят по вещам, не им созданным либо носящим следы чужого вмешательства. Сам Говард объяснял, почему произведения не следует располагать в порядке событийной хронологии. «Мне не казалось, будто я придумываю приключения Конана; нет, я всего лишь записывал то, что он рассказывал мне. Вот откуда такие огромные «скачки», вот почему нет правильного порядка. Обычный искатель приключений редко повествует о своихдеяниях по какому-то плану, он просто вспоминает наобум эпизоды, разделенные годами и расстояниями».

Следовательно, для этого тома подобраны истории в том порядке, в каком они «пришли» к Говарду. А раз они написаны Говардом, значит, никаких «стилизаций», никаких доработок ради «целостности», никаких переписываний. Эта коллекция — не только дань уважения идеям Говарда, она показывает в совершенно ином свете героя и его эволюцию и позволяет нам по-новому взглянуть на некоторые основные темы сериала.

К тому времени, когда поступил в продажу декабрьский номер «Уэйрд тэйлз», Говард уже был одним из столпов журнала. В нем опубликована первая профессиональная работа техасца, «Копье и клык» (июль 1925 г.), и с каждым годом все чаще на его полосах появлялись вещи Говарда. В 1926 г. рассказ «Когда восходит полная луна» удостоился рисунка на обложке апрельского номера, а в августе 1928-го на встречу со своими будущими поклонниками вышел Соломон Кэйн («Под пологом кровавых теней»); опять же, он был представлен на обложке.

Годом позже Говард вновь снискал восхищение и уважение читателей, в числе которых на сей раз оказался Говард Филипс Лавкрафт. И августовском и сентябрьском выпусках журнала опубликованы произведения о короле атлантов Кулле: «Королевство теней» и «Зеркала Тузун Туна».

Надо добавить, что Роберт И. Говард протеже редактора «Уэйрд тэйлз» Фзрнеуорта Райта. Этот человек первым разглядел в Говарде зародыш недюжинного таланта и впоследствии называл его своим литературным открытием, а также гением и другом. Действительно, Рай т был издателем незаурядным.

В расчетливом клишированном мире пульп-прессы «Уэйрд тэйлз» нередко поднимался до заявленного подзаголовком «Уникальный журнал» уровня и проходил по тонкой линии между коммерческими императивами и литературными вкусами Райта. В то время как Лавкрафт получал отказ за отказом, не имея возможности или желания удовлетворять редакторские требования Райта, Говард оказался более гибким. Изучая и предугадывая издательские нужды, он без проблем выдавал на-гора десятки рассудочных «конструктов», но даже таким невзыскательным журналам, как «Файт сториз» и «Экшн сториз», то и дело доставались алмазы.