Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – ярл

– Ты даже не можешь предположить, что я выскользнул незаметно за ворота?

– Не могу, – ответил он твердо.

– Почему?

– Я сам подбираю часовых, – подчеркнул он. – И время от времени проверяю.

Я вздохнул.

– Я не встречал лучшего начальника стражи. Правда! Мартин, прошу тебя, доверяй мне. Я не сделал ничего дурного, более того…

Он впился в мое лицо острыми, как наконечники стрел, глазами.

– У вас были трудности?

Я вздохнул.

– Соблазн был, дорогой Мартин! Такой соблазн, какой еще никогда – никогда… Я даже не понял до сих пор, то ли я святой, то ли полный дурак.

Он наконец усмехнулся.

– Вы не святой, но и не дурак.

– А кто?

Он покачал головой.

– Вы – мой господин, это я знаю твердо.

Я отмахнулся.

– Ладно, уклонист. Пойду малость отряхну пыль со своих рамен и чресел. Кстати, как с герцогиней?

Он помрачнел, глаза потемнели.

– Настоящая хозяйка. В первую очередь думает о замке, людях. Дочери еще ничего не знают!.. Гости уехали, теперь обе гуляют по замку без боязни, что их обидят в их же доме. Щебечут, бедняжки.

Я развел руками, вздохнул.

– Знаешь, Мартин… Не хочу загадывать далеко вперед, но вполне вероятно, что однажды протрубит рог, ворота распахнутся, герцог въедет под арку целый и невредимый.

Он вздрогнул, впился в меня острым взглядом.

– Вы… что-то знаете?

– Видение у меня, – ответил коротко. – Паладины могут зреть будущее.

Едва открыл дверь в покои, Пес напрыгнул на грудь, прижал к стене, стоя на задних лапах и упершись передними мне в грудь. Я тщетно пытался увернуться от обжигающего языка. В коридоре простучали каблучки, ехидный голосок крикнул издали:

– Видишь, Даниэлла, эти провинциалы с Севера умеют целоваться только с собаками…

Я оглянулся, леди Дженифер и леди Даниэлла шествуют красиво и чинно, взявшись за руки, яркие и свеженькие, как наливные яблочки. Дженифер смотрит дерзко, беленькие зубки блеснули не столько в улыбке, словно в страстном желании вцепиться, как питбуль, и повиснуть, поджав лапы, а леди Даниэлла кротко улыбнулась, мягко и застенчиво, словно извиняясь и за сестру, и за то, что вообще существуют.

– Откуда ты знаешь, – мягко упрекнула она сестру. – Может быть, у сэра Ричарда все не так…

– А как? – спросила Дженифер. – Хочешь сказать, что у него, как у людей, могут быть жена и дети?

Они уже прошли мимо по коридору, надменно задирая мордочки, я сказал в прямые спины:

– Знаете, юные леди, чем отличается собака от жены?! Даже через годы собака всегда рада вашему приходу!

Даниэлла шагнула было дальше, но Дженифер остановилась, будто я натянул невидимые вожжи. Повернулась, прекрасная в разгорающемся гневе, и когда это я успел ее разозлить.

– Вы очень галантны, сэр Ричард!

– Да, – ответил я гордо, – с женщинами говорить умею!.. Все мы читали Ницше.

– Это в ваших коровниках так разговаривают?

Даниэлла робко подергала ее за рукав.

– Дженни, пойдем… Мама ждет!

Дженифер, не обращая внимания на сестру, произнесла с невыразимым презрением:

– Вы с прислугой или со скотниками учились так разговаривать?

Я подумал, кивнул:

– Да, со знатными. И с механизаторами. Знаете, леди, просто я не люблю женщин, знающих себе цену, – у меня нет таких денег! А вот эта собачка… дай поцелую… меня любит искренне, честно. И всегда будет любить. Даже если стану совсем бедным!

Дженифер наконец заметила, что сестра пытается ее сдвинуть с места.

– Да-да, идем. Сэр Ричард очень любит поспать.

Они ушли, я машинально чесал Пса за ушами и не мог понять, что же показалось странным в интонации и словах Дженифер, пока не вспомнил, что это же я сам сказал элементалю, когда отправлялся с ним на поиски святой воды и священника. Похоже, как-то услышала… Тогда другой вопрос: что она сама делала в пустых переходах поздно ночью?

Я ждал сигнала гонга на завтрак, когда со двора донеслись крик, шум, конское ржание. Бросился к окну, через дальние от моей западной башни южные ворота въезжают богато одетые всадники. Во главе король, рядом массивная фигура Вирланда, который Зальский, по двору носятся всадники, зачем-то поторапливая местных.

– Жди, – велел я Псу, – я скоро.

В коридоре пусто, с отбытием короля Мартин убрал стража, я быстро пробежал вниз, во дворе слуги хватают коней под уздцы, помогают всадникам покинуть седла. Я сразу заметил победный взор, брошенный королем в мою сторону, сердце сжалось. Вирланд увидел меня, в его взгляде я не прочел враждебности, но уловил нечто обрекающее, крайне недоброе.