Алексей Верт - Штрих-кот

– Не трогай это… и вот это тоже. И эту кнопку не нажимай. Не нажимай, говорю! Давайте не будем пытаться взорвать все вокруг… если ты сейчас сдвинешь этот рычаг, то мы все не сможем шевелиться ближайшие полчаса… ну что за несносные девчонки!

Спустя минут пятнадцать я вконец охрип и устал настолько, что даже не мог сказать ничего членораздельного, а только натужно шипел, когда кто-то из девочек прикасался к чему-то опасному.

– Хватит дразнить Яшу, – сжалилась надо мной Ника. – Положи это.

– Да ты первая начала хватать все подряд!

– Первая начала – и первая прекращаю.

– А у меня еще один хват в запасе. Так-то!

– Все, схватила, а теперь положи.

– Ну, только если Яшка скажет, что это опасно…

– Не-е… – только и смог прохрипеть я, чувствуя себя так, словно мне горло раздирает какой-нибудь бенгальский тигр, а то и наш древний саблезубый прародитель.

– Вот видишь, – обрадовалась Варя, продолжая вертеть в руках цветной шар из приятного на ощупь, но не поддающегося опознанию металла. – Яша говорит, что это неопасная штука.

– Не просто опасно, а смертельно, – выдавил я все-таки из себя.

Варя кивнула и с преувеличенной осторожностью положила шар на кровать. А затем, подумав секунду, на всякий случай отодвинулась на метр, если не больше.

Я несколько секунд внимательно смотрел на обеих сестер, но ни одна из них больше не собиралась ничего брать, перекидывать или трогать. Удовлетворенно и устало кивнув, я запрыгнул на кровать и принялся ходить среди гаджетов. Вареники следили за моими перемещениями с преувеличенным вниманием.

– Вот это, – я ткнул лапой в серый невзрачный диск из мягкого пластика, – искусственные жабры. Дают возможность часов десять – двенадцать дышать под водой. И никакие тяжести таскать не нужно. Просто к горлу прицепить и все… Еще вот это – глубинные бомбы. Только вспышка, но можно будет кого-нибудь отпугнуть… Наверное, еще вот это пригодится… Эй, вы почему ничего не берете?

– Ты сам сказал не трогать!

– Мы послушные!

– Ну, теперь послушайтесь и берите то, на что я показываю лапой. И в сторону откладывайте.

– Хорошо! – сестры кивнули и едва не кинулись обе сразу за одной и той же вещью, но затем под суровым взглядом, который я позаимствовал из арсенала дядюшки, начали собирать приборы осторожно и аккуратно.

Дальше пошло куда спокойней и рассудительней, и к тому моменту, когда вернулся Макс, уже был готов «глубоководный комплект» на двух человек, а все остальные вещи заняли привычное место в рюкзаке. После этого, оставив людей наедине, я поспешил ретироваться. Забрался на крышу бунгало и пролежал там с полчаса, беспокойно ворочаясь и пытаясь успокоить нервы. Неожиданно я начал понимать свою маму-кошку, которой приходилось подобным же образом успокаивать не двух, а целых семь таких вот беспокойных котят, в числе которых был и ваш покорный слуга.

Теперь, когда мне на своей шкуре довелось проверить, насколько это трудно и непредсказуемо, стало стыдно за свое поведение в прошлом. Единственное, что успокаивало, – сейчас-то я определенно вел себя куда разумней, чем те же Вареники, хотя по возрасту сестры и превосходили меня.

«Наверное, люди как-то странно взрослеют, – пришла мысль. – Некоторые вон какими вырастают. Большие, сильные, а ведут себя как слепые котятки. Носятся и беспокойно тычутся во все стороны».

Через два часа и пятнадцать минут – на пятнадцать минут дольше, чем было запланировано, – комиссия по аквариумистике собралась в стыковочном шлюзе в полном составе. Нас никто не встречал и не провожал, за исключением Влада, которого мы встретили по пути сюда. Так же, как и его отец, он с некоторым скепсисом отнесся к идее привлечения «неспециалистов с земли» к починке купола, но в конце концов пожелал удачи. И еще был старый знакомый – розовощекий капитан. Он очень переживал, что его самого в плаванье не берут, и вызвался научить Максима управлять лодкой.

В то время как они вдвоем ушли изучать работу подводного агрегата, между Варениками шел спор о том, кому именно отправляться в плаванье, а кому оставаться в Триллиане.

Спор был неожиданно молчаливым, спокойным и… грустным. Во всяком случае, я ожидал, что сестры с привычной им бесшабашностью начнут друг друга перекрикивать, приводить какие-нибудь нелепые аргументы и контраргументы вроде «Я иду, потому что так сказала» или «Ты остаешься, потому что теперь моя очередь рисковать».