Владимир Петько - Забытый мир

- Найду.

- Лошадей побереги. - Дэнил стащил свой скарб с коня и пошел к лодке.

Петер с сомнением посмотрел на лодку. Та, казалось, уже не один год только и ждала случая, чтобы благополучно затонуть.

- Вам помочь, благородные сэры? - осведомился Дэнил, уже выталкивая лодку на воду.

Застывшие было, в нерешительности, друзья заторопились. Петер схватил вещи в охапку и побежал к лодке, вздымая брызги. Он хотел попрощаться с умной и доброй Ласточкой, но скорее всего дикарь заставит его после этого бежать пару миль по берегу. Догнав лодку, он перевалился через борт и принялся втягивать Марка, умудрившегося в последний момент поскользнуться и уйти под воду с головой в месте, где воды было чуть выше колена. Дэнил, ворочая весла, с удовольствием смотрел на их возню.

- Мастер! - крикнул с берега загорелый. - Совсем забыл! Колдун просил передать, чтобы вы не останавливались у сторожевой башни. Там засели какие-то типы, с виду обычные бродяги, но колдун говорит, очень опасные. Не по вашу ли душу?

- Или я по их... - ответил Дэнил, налегая на весла.

Загорелый рассмеялся. Петер наконец затащил Марка в лодку и повалился, пытаясь отдышаться.

- Далеко эта башня? - спросил через минуту Марк, выливая воду из ботинка.

- Дня за три доплывем, - ответил Дэнил. - Если в стену снова не вляпаешься, сможешь показать свою удаль.

- Я не виноват, что у вас в замках стены такие, - буркнул Марк.

- У нас? - удивился Дэнил.

- Ну... У них. Хотя у вас наверняка еще хуже.

- С чего это ты решил? - заинтересовался Дэнил.

- Это же у вас на севере маги всякие непотребства чинили.

- А, ты об этом... - протянул Дэнил и повернул голову к Петеру. - А ты что о магах думаешь?

- Я? Ничего, - удивился Петер. - Что о них думать?

- Ну как же, ведь все беды из-за них.

- Я не думаю, что все это из-за них.

- Ну да? - поднял брови Дэнил. - А из-за кого тогда?

- Ни из-за кого. - Петер подумал и поправился. - Из-за всех. Из-за людей. Люди любят придумывать себе разные названия - маги, Отцы, рыцари, чтобы не помнить, что они люди и поступать должны по-людски. Быть магом или рыцарем намного проще, чем человеком. Получается, что маги поступают, как положено магам, рыцари - рыцарям, а для людей в мире остается мало места, и они вымирают.

Дэнил посмотрел на Петера как-то по-новому:

- Крепко же тебе по башке вдарили.

- Не ты один думаешь, что это глупость, - пожал плечами Петер.

- Это и вправду глупость, - засмеялся Дэнил, - но не мне судить о чужих глупостях, со своими бы разобраться. А вот то, что тебе тот удар по бестолковке на пользу пошел, это точно. Может и Марку врезать?

Марк под внимательным взглядом дикаря быстро перебрался на корму.

- Тебе бы только врезать, - пробурчал он. - А я после этого окочурюсь.

- То есть, хуже точно не будет, - решил Дэнил.

Марк не мог отодвинуться еще дальше, поэтому он поджал ноги и, немного подумав, подтянул к себе котомку.

- А кто, по-твоему, виноват? - спросил вдруг Петер.

Дэнил усмехнулся:

- А сам как думаешь?

- По идее, у тебя должны быть виноваты те, кто живет там. - Петер показал на юг. - Орден, рыцари и все остальные. Но, видимо, это не так.

- И почему же?

На мгновение Петеру показалось, что он знает ответ, но только на мгновение.

- Не знаю. Наверное, есть причины.

- Глубокая мысль! - усмехнулся Дэнил.

- Но я же не знаю, как там у вас на самом деле.

- На самом деле! - снова засмеялся Дэнил. - Знал бы ты, как всё скучно и банально "на самом деле!"

Северное солнце с каждым днем все неохотнее уходило с небосвода, а уходя, продолжало светить на полнеба. Речка, постепенно расширяясь, несла их к Ледяному океану. Путники попеременно садились за весла, помогая течению, ловили жирных, усатых рыбин и постоянно отбивались от гнуса. Густые хвойные леса поредели, стали чахлыми и болезненными, наконец, совсем исчезли, уступив место мхам и болотам, лишь изредка разбавляемых низкорослыми зарослями. Из живности здесь остались небольшие бурые птицы, гнездящиеся прямо на земле, да северные лисы, шнырявшие по берегам. Дэнил говорил, что здесь живут и северные олени, и огромные медведи и множество других животных, но Петер их ни разу не видел. Самым страшным зверем севера оказалась мошка. Маленькие, приставучие мухи висели облаком над лодкой, залезали под одежду и кусали в самых неожиданных местах. На следующий день после отплытия Марк проснулся с половиной лица как от чужого человека. Мошка укусила его около переносицы и правая половина носа, бровь и немного щека, распухли и изменили лицо друга до неузнаваемости. Петер вдоволь насмеялся над неожиданной метаморфозой, но через два дня пришла очередь смеяться остальным. Зловредная гадина пролезла через ширинку и укусила его в очень неожиданном месте. Когда Петер решил отлить, Марк с Дэнилом обхватив бока и катаясь по земле, радовались, что здесь не Савона, и нет толпы очумевших от свалившегося счастья баб, которые брали бы штурмом их утлую лодчонку. Петер тоже смеялся, хотя по правде, в первый момент не на шутку испугался.