Павел Буркин - Сила Мира

И почему губы Амелии даже безо всякой помады кажутся такими сладкими? Почему сводит с ума ее точеное личико, строгое и сосредоточенное, когда творит магию, или озаренное мучительно-сладким наслаждением, когда мы сливаемся воедино? И почему она для меня может танцевать ночи напролет храмовые танцы, а я — ночи напролет неотрывно смотреть на них, а потом мне словно вновь девятнадцать? На эти вопросы сможет ответить лишь Та, кого я знал под именем Жаклин.

Досказать остается немногое. Свадьба у орков оказалась хмельная, веселая и непосредственная, хоть не очень изобильная. Уцелевшие веселились три дня кряду, Яллог словно сбросил лет шестьдесят (выяснилось, что орки живут дольше людей, но не очень), а мы с Амме сосредоточенно предавались любви. Нет, это не только мне оказалось вновь девятнадцать! Определенно, Амме тоже сбросила из своих сорока пяти годков тридцать. Была у нас и первая, и вторая, и третья брачная ночь — благо, ночь-то была одна, полярная.

Потом было колоссальное заклятие. То самое, которым эпоху назад (даже не верится, что на самом деле с тех пор прошло чуть больше года) гнусный старец Шауль Пигит зашвырнул нынешнюю чету Бонаров в окрестности Саггарда, и они чуть не сорвали мне весь тогдашний план. Эх, да лучше б сорвали! В этот раз я ухитрился без жертвоприношений перенести в свою державу все, что осталось от когда-то правившего Миром народа.

Орков мы поселили на острове Убывающей Луны — том самом, где я когда-то узнал о том, что Миру одинаково нужны все Боги, как день и ночь. На том острове — теперь я знаю точно — умер старый Левдаст и родился новый. Орки уже вполне освоились на новом месте, а я издал строжайший указ, запрещающий рыбакам заплывать на остров. Вдобавок защитил его чарами Владыки, дабы не нашлось умников, желающих сводить с зеленокожими счеты. Ну, а сам остров, теперь не видимый с речного плеса, уже через год стал легендой среди рыбаков.

Конечно, мы с Амме не забыли завет жриц Амриты. Уже в Четвертом месяце, когда Храмы утрясли вопросы с преемниками сложивших головы глав, я разослал новые послания, с призывом встретиться в Марлинне. Как ни странно, все откликнулись. Видно, жертва последней Дарящей Любовь не оказалась напрасной. Прибыли даже посланцы из далекого Ритхэаса: тамошний Храм, поскольку других на материке нет, тоже может считаться Великим. Последними, когда мы уже не надеялись на ответ, прибыл Вневременной жрец Ноэроса — глава единственного (но Великого уже безо всяких скидок) Храма Ноэроса Синь-е-Сан. Вот уж кого мы точно не ждали…

Совещались долго. Нет смысла пересказывать — каждый Храм вел свои протоколы, желающий, если, конечно, имеет нужные допуски, может с ними ознакомиться. Скажу только, что мы, в сущности, повторили решения, принятые на Медарском собрании. Мои подчиненные, наспех посвященные в Палачи Старшие Убийцы, конечно, ворчали, но что они могли поделать? На мне ведь благословение самого Владыки… В общем, мы совершили небывалое. И вовремя, потому что жрецы Единого…

А у них те же проблемы. Насколько я понял, все их церковное начальство рангом выше архиепископа, оказывается, гостило в том самом Мире, куда ушли Тетрик и Аэлла. Воображаю, что парень сделал со святошами, насмотревшись кошмаров в Нехавенде. Да и Аэлла… Ведь если раз взошел на эшафот и остался в живых — такое не забывается.

И все-таки, знаете, не верю я, что все кончилось. Ох, не верю. Церковники восстановили потерянную верхушку даже быстрее, чем мы. Уже осенью по городам и весям Ствангара вновь идут проповедники, утверждающие, что Боги — лишь злобные демоны, насланные Единым, дабы проверить прочность веры Его чад. Впрочем, пока мы справляемся с ними шутя, без помощи извне они слабы. На наш век спокойствия хватит.

Но главную радость подарила мне Амме по осени. Даже две радости разом — мальчика и девочку. В сорок пять-то лет! Наверное, вмешалась сама Жаклин-Исмина. Думали, как их назвать, мы недолго: когда придумали, Тетрик и Аэлла как бы вновь вернулись в наш Мир. Надеюсь, мои дети никогда не узнают, как пробиваются в Высшие Палачи. В Храме Владыки им делать нечего.

А еще я узнал о Сати. У нее получилось — нашла верных друзей и основала скромную обитель Амриты на пустынных Полуночных островах. Там уже начали происходить чудеса: где отродясь ничего серьезнее лишайников не росло, на диво дружно стали подниматься березовые рощи. Вскоре на всем материке узнали, что жрицы (и, кстати, жрецы) Амриты, оказывается, совсем неплохите люди, всегда готовы помочь в беде, выручают тех, чья любовь поднялась над непониманием окружающих. Но это — часть уже другой истории.