Павел Буркин - Сила Мира

Когда они последний раз говорили с Верховной, та, видно, что-то поняла.

— Я чувствую твою боль, Сати, — говорила жрица, унизанная кольцами и браслетами, все еще прекрасная рука касалась непокорных волос пуладжийки. — И я бы тебя простила, если бы ты простила сама себя. Но раз уж нет… Послушай, ты ведь помнишь, чему я тебя учила?

— Я помню все, что вы мне говорили, старейшая.

— Помнишь, однажды ты поссорилась с Аэллой и бросила в нее вазой? Я тебе тогда сказала: мало просто просить прощения. Надо подтвердить раскаяние делом, помочь ей. Помнишь?

— Конечно. Какая же я была дура…

— Тебе было всего пятнадцать, но речь не об этом. Сейчас ты не можешь себя простить потому, что раскаяние не подтверждено делом, а слова не перевесят поступков. Но если хочешь загладить вину перед Миром, придется положить действия и на другую чашу весов. Помоги Мирфэйну залечить нанесенные твоими Хозяевами раны.

— Как же я смогу? — изумляется Сати. — Я одна, а Мир такой огромный…

— Устойчивость Мира зависит от всех Богов и от всех Храмов. Один из них — Храм Амриты — был разрушен. Восстанови его, оснуй заново. Пусть поначалу это будет небольшая часовенка где-нибудь на отшибе, но чтобы в ней служили по-настоящему верящие Великой Матери. И не жалей труда на прославление своей богини, тогда у тебя будет и Сила, и все, ради чего ты пошла к врагам.

— Как же Храм Исмины?

— Храм Исмины без тебя обойдется (без меня, кстати, тоже). А Храм Амриты — нет. Знаешь, что перед смертью сказала последняя его жрица с Даром, Лалика? «Пока еще не знаю, кто это будет, Амме. Но я молю Великую Мать, чтобы она вручила Силу той, кто согрешила, но раскаялась и исправила свой грех действием. И она будет первой, кто решит возрождать Храм после закрытия Врат». Она говорила о тебе, Сати. Попроси Великую Мать о помощи, и посмотрим, что получится.

— Старейшая, но ведь я не знаю, как Ей правильно молиться…

— Зато твое сердце полно раскаяния. Оно подскажет.

Уже очистилось полнеба. Лунный свет с непривычки почти слепит, заливает заснеженные скалы над бушующим, полным ледяного крошева черным морем. А вдали, за перекатывающимися водными горами и равниной пакового льда, смутно белеют какие-то горы. Это — Земля ночи. Та, где попытался войти в Мир кошмар. Сати стоит на самом северном мысу самого северного из Полуночных островов. Дальше суши нет — если не считать Земли Ночи.

Вокруг — никого. Орки живут на другом конце острова, Амелия и Левдаст по горло заняты подготовкой к перемещению целого народа, Неккара отправлена в Саггард — искать Ками. Но никто и не нужен, посторонние могут лишь помешать общению с богиней.

На колени — в снег. Мерзлый камень леденит ноги и сквозь многослойные орочьи штаны. Но встать нельзя — эта боль гасит душевную, куда более сильную.

Собственный голос кажется хриплым и чужим, слова падают бессильно, как первые капли воды на безжизненную, истомленную свирепым солнцем землю. Но за первыми каплями идут следующие, дождь не затихает, и вскоре из безжизненной, растрескавшейся и спекшейся в камень земли поднимаются первые, самые смелые ростки:

— Я не имею никакого права просить тебя, Великая Мать, о чем-либо. Я предала всех, из-за меня погибла Твоя последняя жрица. Но она просила, чтобы кто-то продолжил служить Тебе, когда ее не будет. Не отказывайся от меня, прими мою верность. И дай силы искупить вину служением Тебе… У меня нет ничего кроме имени и желания Тебе служить — возьми хотя бы мое имя.

Ответ не прозвучал в морозном воздухе, не ответил свист ветра в скалах, грохот тяжелых ледяных волн, разбивающихся о подножье острова, не пришел в виде танца лунных бликов на снегу. Но Сати уверена, что его получила. Кажется, ее щеки ласково, почти неощутимо коснулись губы давно умершей матери. В то же время Сати не сомневается — так оно и есть.

А еще она чувствует Силу. Ту, что давала прежним Дарящим Любовь спасать свой Храм ото всех невзгод. И торжествовать над смертью, даря любям ласку, любовь, а потом — жизнь. Ведь по сравнению с даром жизни даже власть — ничто…

Сати отправляется к скалам, несет оттуда большой (какой смогла донести) камень. Ставит его на крошечной полянке над обрывом — прямо на заснеженную каменистую почву. Пока она будет жить в пещерке по соседству. Но на этом месте когда-нибудь поднимется новый Великий Храм. И на бесплодных островах поднимется лес, а Полуночные острова станут островами Великой Матери. Надо лишь верить и трудиться, не покладая рук — и тогда невозможное, небывалое Завтра однажды родится. Войдет в жизнь, превращаясь в неотъемлемую часть Мира.