Анна Чеблакова - Смерть волкам (СИ)

Она велела себе не ругать себя больше за то, что не смогла убить Кривого Когтя там, в пещере; что было, то прошло, прошедшего не исправишь. Она так же велела себе не надеяться на то, что Тальнар понял её слова — он и раньше был не особенно храбрым, а жизнь в стае Когтя окончательно вышибла из него остатки решимости, и Веглао даже не могла представить себе, что Тальнар и в самом деле нападёт на своего вожака. А ещё она велела себе немедленно, непременно, прямо сейчас придумать, как им вырваться из тюрьмы, пока не стало слишком поздно. И ничего из этого у неё не получалось.

Солнце опускалось за горизонт, пятно его света медленно поползло с пола на дверь, с двери на потолочную балку. С каждым часом Веглао волновалась всё сильнее. Волнение придавало ей сил, но в этих силах ощущалась какая-то болезненная напряжённость. Её усталость никуда не делась, она просто была загнана куда-то вглубь. Веглао казалось, что она слышит у себя в голове тихий, усталый голос: «Ну хорошо, я пока не буду высовываться… раз ты настолько глупая, или храбрая, не знаю уж, как это назвать, и не хочешь отдохнуть хоть немного, я пока не буду напоминать о себе… сделай всё, что ты хочешь сделать — если сможешь, конечно…»

По ощущениям Веглао, прошло не меньше шести часов, когда Октай наконец проснулся. Он вздохнул и повернул голову. Глаза у него слегка заплыли. Веглао в это время всё ещё сидела на своей койке, глядя воспалёнными глазами в никуда. Волнение, усталость, бешенство от собственного бессилия, донимавшие её последние несколько часов, вот-вот должны были достичь пика. Вскоре она соскочила на пол и принялась ходить туда-сюда, разминая мышцы. Тогда-то и произошёл вышеупомянутый диалог.

В самой его середине их прервал звук шагов из коридора. Оборотни притихли. Через некоторое время послышался звук ключа, поворачивающегося в замке, и дверь их камеры приоткрылась.

На пороге стоял Ринорс. Его голубые глаза смотрели на оборотней испуганно, раздражённо, но и с любопытством, и даже, возможно, с сочувствием.

— Я ухожу в ратушу, — сообщил он. — Вас запру здесь.

— Конечно, — кивнула Веглао, глядя на него глазами послушной школьницы. Октай изумлённо вытаращился на неё. Ринорс тоже посмотрел с каким-то недоверием.

— Кривой Коготь хочет прибить меня не меньше, чем я его, — честным голосом сообщила Веглао Ринорсу, — поэтому в тюрьме нам будет безопаснее. Сегодня ночью, по крайней мере. Кхе-кхе! — она вдруг закашлялась, согнувшись и прижимая руки ко рту. — Вы уж простите… простите меня, я болею.

— Болеешь? — настороженно переспросил Ринорс, отступая на полшага. — Чем ты болеешь, скажи на милость?

— Не знаю, — пожала плечами Веглао. — Что-то с лёгкими. Временами ужасно болит. Знаете… в одной из наших сумок лежит фляжка из алюминия. В ней у меня лекарство. Вы не можете меня выпустить, я понимаю, но, пожалуйста, принесите мне фляжку, ладно?

Ринорс постоял, обдумывая эту просьбу, потом молча вышел и закрыл дверь. Октай посмотрел на Веглао, его глаза поблёскивали, как острия двух синих кинжалов:

— Мы можем напасть на него сейчас. Запрём его самого в этой дурацкой камере, а сами выйдем наружу, заберём зелье, найдём оружие.

Веглао покачала головой:

— Его ждут в ратуше. Если он не придёт, все поймут, что мы сбежали.

— Ну и что? Им сейчас не до нас. Делать им нечего, только ловить нас и снова совать в эту тюрьму.

— Вот-вот, — кивнула Веглао. — Если они узнают, что мы сбежали, они не станут нас сажать. Они просто отправят кого-нибудь в город, чтобы он нашёл нас и пристрелил на месте, пока мы не убежали к Кривому Когтю.

Октай ничего не успел ответить — а может, он и не собирался отвечать. Дверь снова открылась, и Ринорс протянул внутрь камеры руку с фляжкой.

— Спасибо! — с воодушевлением воскликнула Веглао, сопроводив свои слова выразительным покашливанием. — Спасибо вам большое!

Ринорс что-то буркнул в ответ и скрылся за дверью. А потом в окошечко в двери упали два ножа.

— Это на случай, если оборотни нападут на вас, — донеслось до них.

Через некоторое время вдалеке лязгнул замок входа в тюрьму, и ребята остались одни во всём здании.

— Ну и что ты думаешь делать? — спросил Октай.

— Когда придёт время, я выпью зелье, — ответила Веглао, задумчиво покручивая пальцами крышечку фляжки.

— Мы выпьем зелье, — поправил ей Октай, но Веглао покачала головой:

— Нет, его буду пить только я. А ты превратишься и выломаешь двери.

Октай потерял дар речи.