Анна Чеблакова - Смерть волкам (СИ)

„Где ты теперь, Аврас?“ — думал Хильтуньо, глядя в окно. — Куда ты пропал? Может быть, ты уже умер. Как было бы хорошо, если бы ты остался в Донирете. С тобой было бы не так страшно».

Хотя, если подумать, у него нет повода трусить и теперь. Сколько вокруг него мальчишек двадцати, восемнадцати, пятнадцати лет. Все они напуганы, это видно по их глазам, бледным или, напротив, лихорадочно румяным лицам, даже по тому, как они храбрятся. Ради каждого из них он и пришёл сегодня сюда, как и все остальные мужчины. И ради своего сына.

«Рэйварго… Бедный мальчик, сколько же всего на тебя свалилось». В полудрёме он протянул руку в сторону, ища Рэйварго, но вместо этого рука наткнулась на Гурдиля.

— Что такое, господин Урмэди? — серьёзно спросил молодой человек. Хильтуньо открыл глаза и поглядел по сторонам.

— Ты не видел Рэйварго? — встревоженно спросил он.

Гурдиль посмотрел в обе стороны, потом быстро поднялся на ноги и окинул взглядом весь зал. Рэйварго нигде не было.

Ещё минуту назад юноша находился в общем зале вместе со всеми, но во время ужина к нему вдруг подошёл Тьяррос.

— Я вижу, ты уже поел, — отрывисто сказал он. — Пойдём со мной.

«Зачем?» — хотел спросить Рэйварго, но по взгляду Тьярроса он сразу понял: вопросы сейчас задавать не нужно. Вслед за мэром он вышел в коридор, не успев даже ничего сказать отцу.

Тьяррос провёл его в подвал, прошёл мимо помещений, где слышался приглушённый плач и женские голоса, но не зашёл в них. Вскоре Рэйварго понял, куда они идут: Тьяррос вёл его к запасному выходу.

Это была тяжёлая, обитая железом дверь на маленькой площадке, к которой из коридора вела узкая лестница. Оба поднялись по ней. Здесь на стене висел один фонарь в железной решётке, и в его жёлтом свете всё казалось резким и неестественным.

— Оборотни выломают эту дверь, — сказал Рэйварго.

— Мы не можем её заваливать. Это единственный выход на случай, если оборотни прорвутся внутрь ратуши. Я отправлю в коридор группу парней, когда они подойдут совсем близко, — ответил Тьяррос.

— Это будет ловушка.

— Для оборотней.

— Всё это можно предотвратить…

— Было бы можно, если бы Кривого Когтя пристрелили, когда надо, — сурово оборвал его Тьяррос.

Рэйварго слишком устал, чтобы спорить.

— Зачем вы меня сюда привели? — спросил он.

— Дай мне свой пистолет, — велел мэр. Рэйварго завёл руку за спину и сжал рукоять. Потом вытащил оружие и протянул его вперёд.

Тьяррос взял пистолет. На секунду Рэйварго подумал, что сейчас мэр застрелит его, но тот просто повертел пистолет в руках и поднял глаза:

— Это «Шторм» 1990-го. Хороший ствол, хотя и староват. «Рог» будет получше, хотя патроны для них требуются одинаковые. У тебя есть серебряные пули?

— Нет.

— Так я и думал.

«Зачем тогда спрашивал», — подумал Рэйварго. В это время Тьяррос приподнял свой жилет и Рэйварго стал виден патронташ на его поясе. Пальцы Тьярроса вытащили оттуда два серебряных патрона. Рэйварго забеспокоился.

Тьяррос вытащил барабан пистолета и вынул из него две свинцовые пули, заменив их серебряными. Вернув барабан на место, он протянул его Рэйварго дулом вперёд. Во второй руке он держал большой ключ, поблёскивающий в свете фонаря.

— Ты знаешь, что делать, — сказал он железным голосом. — Полчаса туда, полчаса обратно. И две минуты на исполнение.

Рэйварго взял пистолет, поставил его на предохранитель и неторопливо убрал за пояс. Его руки не дрогнули.

— Почему я? — спросил он.

— Потому что так надо. Они должны умереть, Рэйварго. Так будет лучше и для города, и для тебя.

— Для меня?

— Ты видел лица людей в зале? — спросил в лоб Тьяррос. — Половина из них считает тебя предателем. Если ты переживёшь эту ночь, ты станешь никем. Твоя репутация полетит к чёрту. Если тебе плевать на себя, подумай об отце. Убей их, Рэйварго, и я обещаю: тебя запомнят не как предателя, а как человека, исполнившего свой долг.

«Мой долг…» Рэйварго положил ладонь на рукоять пистолета и на секунду прикрыл глаза. Он вспомнил, как они вместе тащили его вверх, вытаскивая из-под грозивших раздавить камней. «Мой долг — это защищать их, тупая ты башка».

— А если я откажусь? — услышал он собственный голос.

— Тогда поверь мне, — голос Тьярроса был похож на чугун, такой же холодный, тяжёлый и безжизненный, — тебе не придётся переживать из-за своей репутации, потому что я сам убью тебя.

После этого он открыл дверь.

Какое-то время они стояли и смотрели друг на друга, потом Рэйварго вышел наружу. Спустя секунду дверь за ним захлопнулась.