Наталья Якобсон - Император-дракон

Взглядом она впилась в корону на моей голове.

-- На сей момент я для вас лишь собеседник, а кем я стану, отступив за порог вашего замка - это уже тайна.

Со стороны внутреннего двора как раз послышался тяжелый лязг цепей и поскрипывание вращающейся лебедки. По подъемному мосту с шумом проехался экипаж, запряженный резвой четверкой гнедых. Я слышал цокот подков о каменный настил и понукание кучера, даже мог описать герб на дверце кареты, еще не взглянул на нее.

-- Похоже, к вам пожаловал еще один визитер, моя дорогая Франческа.

-- По крайней мере, он въехал через ворота, а не вырос из-под земли, - опять тонкий намек. Неужели эта хорошенькая, хрупкая барышня что-то начала подозревать.

-- Мы спустимся вниз, чтобы встретить новоприбывшего?

-- Конечно, - Франческа подобрала пышные юбки и выскользнула за дверь. Любезно предоставленный мне миг одиночества был потрачен на то, чтобы снять корону и спрятать ее под плащом. Уходя, я последний раз обернулся на картину. Как она прекрасна, как играют и переливаются черно-золотистые краски, каждый ровно положенный мазок отражает зарево далекого огня. Одно лишь усилие мысли и створки окна захлопнулись, колыхнулась штора, перекрывая свету доступ в помещение. Ни один лучик солнца не должен коснуться великолепного холста.

-- Графиня, проезжая мимо ваших владений, я стал свидетелем печального события. Неужели такой пожар мог разгореться лишь из-за чьей-то неосмотрительности, - не умолкая, говорил полноватый, среднего возраста баронет, склоняясь к ручке Франчески.

-- О! Не знал, что у вас гости, - его глаза округлись от удивление, при виде меня.

-- Не бойтесь, я не стану докучать госпоже слишком долго, - преодолев последнюю ступень парадной лестницы, я чуть наклонил голову, отвечая на учтивый поклон. - Мы всего лишь обсуждали покупку одной вещи, которую я бы очень хотел приобрести.

-- Покупку? - искренне изумился он. - Значит, нашелся все-таки покупатель, не испугавшийся приобрести проклятое поместье.

-- Проклятое поместье? - заинтересовавшись, переспросил я.

-- Да, так его называют. Вы, сеньор, видимо, достаточно смелы и не боитесь призраков.

"Призраков!", про себя я злобно расхохотался, но вслух сказал:

-- Я - поэт, живу мигом вдохновения, и когда этот ослепительный миг проходит мне стоит большого труда не принять за призрака себя самого. Так, что с духами мы составим неплохую компанию.

-- Вы острослов, - добродушно рассмеялся визави.

-- По мере возможности, - я сверлил его пристальным взглядом, пытаясь понять, зачем он явился к графине в столь неподходящий момент.

-- Кажется, понимаю, почему ваше общество здесь предпочтительнее моего, - он не выдержал моего взгляда и отвел глаза в сторону. - Если бы вы писали готические романы, то стали бы единственным кумиром ее милости.

-- Неужели ее милость все еще увлекается подобным чтивом? - с невинным видом осведомился я, и почувствовал, как напряглась Франческа, с какой силой сжала пальчиками кружевной платок, будто хотела разорвать его в клочья.

-- С вашего позволения я привез ей последнюю модную книгу, - произнес баронет, протягивая томик в бархатном переплете. Франческа церемонно произнесла слова благодарности, и ее длинные белые пальчики с жадностью сомкнулись на книжке.

-- Вы ведь скоро станете моим соседом и так же соседом графини, если сделаете это приобретение, любезнейший.

-- Вы имеете в виду это интереснейшее поместье? - запоздало отреагировал я, на назойливые реплики баронета, который представился неким Робером.

-- Да, с северной стороны его земли граничат с моими, с южной с землями ее милости.

-- А в центре всего этого обитают страшные легенды, - завершил я. - Все это очень интересно, думаю такое знаменитое на целую округу строение само по себе без прилегающих земель стоит любых денег, какие бы за него не запросили, но мне хотелось бы приобрести еще и одно произведение искусства, чтобы украсить им свой новый дом.

Я изучающим взглядом окинул Франческу, надеясь, что она меня поняла.

-- Буду ждать вас завтра вечером, монсеньер. Вы тот самый гость, которого не хватало для моего приема. Вдали от столицы, видите ли, круг общение ограничен, - заговорила Франческа, поглаживая переплет своей книги. - Надеюсь, при следующей встрече вы войдете обычным путем, то есть через ворота и оставите за порогом свою таинственность, - шепнула она, провожая меня к выходу.

-- Надейтесь, - коротко кивнул я, и едва переступив порог, исчез с ее глаз. Пусть думает, что хочет. Ее предположения опасны в любом случае. Взглянув в лицо кумиру своей юности, она не могла его не узнать. А значит, ее дни сочтены. Как это ни печально, но придется заставить Франческу замолчать навсегда и, главное, забрать картину.