— Перецеловав лягушек, я наполняла ими корзины и тащила к ручью, вытекающему из болота. Их уносило прочь, и, таким образом, мне не приходилось тратить силы на повторную поимку одних и тех же экземпляров.
— Умно, — повторил принц.
Он помог ей подтащить к краю воды вторую корзину и опорожнить ее. Вернувшись к дереву, Хэл заметил, что Кэролайн разглядывает листок бумаги, аккуратно прикрепленный к суку мелкими гвоздиками. Затем она сорвала его и скомкала.
— Что это? Можно взглянуть?
Девушка бросила ему бумажный комочек. Расправив листок, принц обнаружил странный узор с мелкими квадратиками и пометками. Вопросительно взглянул на спутницу.
— Карта болота, — пояснила Кэролайн. — Приступив к делу, я набросала карту и разбила ее на квадраты. Очистив очередной сектор, я помечала его и переходила к следующему. Разумеется, какая-то часть лягушек перемещалась в опустошенные зоны, но не так много, как можно подумать. Я также натянула сетку на рамки и опускала их в воду, чтобы в сектор не попадали новые лягушки.
Это было настолько хитро, что у принца даже не нашлось подходящих слов.
— Как долго я здесь пробыл?
— Семь недель. — Девушка забрала у него бумажку, разорвала ее и пустила кусочки по ветру. — Много воды утекло.
— Семь недель, — повторил принц шепотом. — А ты…
— Кэролайн.
Спасительница приподняла подол своего замызганного платья и с самым серьезным видом присела в реверансе. В контексте происходящего подобное поведение выглядело настолько неожиданно, что принцу ничего не оставалось, как отвесить ей столь же церемонный поклон.
— Хэл, — произнес он. — Боюсь, нас не представили друг другу должным образом…
— Зато мы уже целовались, — отрезала Кэролайн. — Так что давай завязывать с формальностями. — И устало полезла обратно в болото.
К этому моменту в голове у принца начало проясняться. Распознав сердитые нотки в голосе девушки, он понял, что приятной беседы ждать не следует, и в основном помалкивал.
Прогулка от островка к краю болота оказалась короткая, но на редкость комариная.
— Эту часть я очистила от лягушек месяц назад, — объясняла Кэролайн. — Потому-то комаров столько и развелось.
— Разумеется, — отозвался Хэл.
Девушка показала на неглубокие канавки.
— Я выкопала их, чтобы осушить этот сектор. Лягушки уходили из него на более глубокие места, но зато их концентрация в других квадратах увеличивалась, что сильно облегчало поимку.
— Боже мой! Ты проделала все это сама? Это же огромная работа!
— Да уж.
Кэролайн вывела его на пригорок к маленькой хижине. Местные жители считали болотные испарения вредными для здоровья, и арендная плата за жилье, находившееся на ближнем к болоту краю деревни была ниже. Кэролайн платила меньше всех. Крышу ее домика покрывал источенный непогодой слой соломы. Дверь косо висела на стертых петлях. Все помещение составляла одна-единственная комната с земляным полом и небольшим очагом. Окна отсутствовали, кровать тоже. Вместо нее в углу виднелась куча тряпья, прикрытая одеялом. Единственная табуретка красовалась посередине, а сразу за дверью стояли две дубовые кадушки с водой.
Кэролайн с самого начала сообразила, что, вернувшись с вахты, она вряд ли найдет в себе силы принести свежей воды для умывания. И девушка стала наполнять кадушки перед уходом, одну — себе, другую — принцу.
Это превратилось в ритуал. Поначалу настроенная оптимистично, Кэролайн предполагала в один из ближайших дней еще до вечера вернуться с болота в компании красавца принца, и поэтому она каждое утро готовила для него воду, мыло и полотенце. Проходили дни, лягушки одна за другой оказывались самыми что ни на есть полноценными лягушками, но она с мрачным упорством придерживалась ритуала. Не наполнить вторую кадушку значило бы, что Кэролайн не надеется сегодня найти принца. А если она не надеется его найти, то что она тогда здесь делает?
Теперь же спасительница выставила одно из деревянных ведер за дверь и протянула принцу Хэлу халат, кусок мыла и полотенце.
— Извините, ваше высочество, но девушке необходимо уединение. Вам придется мыться на улице. Затем мы отправимся в деревню и созовем Совет.
— Что это? — Принц удивленно разглядывал полотенце — мягкое, пушистое, новое — и кусок великолепного душистого мыла. Сама Кэролайн держала в руках застиранную едва не до дыр тряпку и маленький коричневый обмылок.
Кэролайн внезапно осознала, до чего вымотана. Она упала на табуретку, чуть-чуть приподняла платье и осмотрела ступни и щиколотки на предмет пиявок. Не обнаружив ни одной, она позволила подолу упасть на место.
Читать дальше