Виктор Никитин - Легенда дьявольского перекрестка

- А ты использовал их!

- Да, я изложил князю секрет дьявольского перекрестка, то, каким образом его можно открыть, какие миры следует объединить, но сделал это лишь для того, чтобы единственный раз в жизни увидеть, как мои знания воплощаются во что-то реальное.

- И подверг опасности ни в чем неповинных людей? - простонал писарь, потому что ноющая боль в животе не позволила ему кричать.

Виллем-колдун пожал плечами:

- Я все рассчитал, и для меня это допустимый риск, при котором ваши шансы погибнуть или умереть одинаковы. Что же касается ритуала, если он каким-то фантастическим образом завершится удачно, я очень удивлюсь.

- То есть ты знал, что из ритуала у вас ничего не получится и все равно рисковал чужими жизнями? - продолжал упорствовать писарь. - Не поверю, и не дури мне голову!

- Это же эксперимент, традиционный научный эксперимент по всем правилам и под моим пристальным наблюдением. Неужели ты думаешь, что мы первые колдуны, сотворившие перекресток между мирами? Мы даже не сотые. Я ведь и сам откуда-то должен был это узнать, где-то вычитать. Так вот, из тысяч ритуалов, когда чернокнижники пытались обменять себя на кого-то, ни один не достиг цели.

- И ты решил провести эксперимент, чтобы лично убедиться? А то, что мы сейчас погибнем, тебя нисколько не волнует?

- Я ведь тебе уже ответил, - огорченно проговорил Виллем-колдун. - Для меня это допустимый риск, при котором ваши шансы погибнуть или умереть одинаковы.

- Ты безумец, каменный и бесчувственный, - тихо заметил. - Дьявол не получит души после твоей смерти, потому что у тебя ее попросту нет.

Затем он отвернулся, чтобы больше не видеть бездумного, крайне самоуверенного Виллема, и прижал руки к животу.

Огненный хлыст перерубил стальной прут купца, укоротив его почти наполовину. Сам Михаэль подволакивал ногу, по бедру которой вскользь прошелся тот же хлыст. Он прекратил активные действия и ограничился тем, что отвлекал колдуна, пока юный фон Граусбург стойко сдерживал Николауса-воина, остервеневшего в пылу схватки. Откуда у последнего было столько сил или откуда он ими подпитывался, можно лишь было догадываться. Невероятно быстро переместившись к еле переводившему дух донельзя уставшему юноше, колдун нанес ему укол в плечо и тут же прямым ударом ноги отпихнул спешившего на помощь Михаэля.

Колдун надвигался на повалившегося юношу, ощерившись в отвратительной улыбке. Между его губами растянулись матово-белые полоски слюны, Николаус-воин фыркнул и сказал:

- Пожалуй, тебе достаточно. С тобой я закончу прямо сейчас.

Он вздрогнул, застыл и, как-то удивленно ойкнув, стал поворачиваться. Одежда на груди была цела, но стремительно окрашивалась потоком крови. Недоуменно посмотрев на юношу, потом на купца, колдун перевел взгляд на седовласого князя, избивавшего Хорста и отмахивавшегося от Эльзы, как от назойливой мухи.

- Господин, это же не серьезная рана, да? - с детскими интонациями в задрожавшем голосе спросил воин, осел на колени и замертво упал вперед.

Из его спины торчала чья-то шпага, пробившая сердце.

- Ты ошибся, - шепнул Виллем-колдун онемевшему писарю, отбрасывая пустые ножны. - У меня есть душа.

Князь перестал душить мельника и грубо оттолкнул Эльзу. Он стоял и молча смотрел, как к нему, еле держась на ногах, с разных сторон плелись путники. Михаэль Бреверн извлек из трупа шпагу, молодой фон Граусбург поднял свежий стальной прут, Хорст с окровавленным лицом подползал к оброненному клинку, а Эльза уже подобрала ритуальный кинжал. Седовласый оценивал, с кого следует начать, кем стоит прикрыться, а кого можно окончательно измотать, не вступая в поединок. Его резвые расчеты прервал Виллем-колдун:

- Нергалы, князь. Вы совсем забыли про них. Взгляните.

Ястребоголовые твари больше не кружили над головами, а смирно сидели по стенам на каменных выступах, не сводя глаз с людей.

- Чувствуете? - продолжил уродливый чародей. - Время вышло, и нам пора.

- Черта с два! - прогремел угрожающий бас князя, остановившего свой выбор на женщине и теперь ринувшегося в последнюю атаку, чтобы хоть у кого-то отнять жизнь.

Он не добежал. Нергал с приметной полоской бледно-рыжих перьев на шее взлетел, на этот раз абсолютно бесшумно, спикировал и, выставив вперед лапы, пронесся сквозь тело колдуна. В его когтях пульсировал сгусток чистой энергии неприглядного серого цвета, внутри которого перекатывались чернильно-черные полосы.

Ястреб скрылся из виду, издав на прощанье клекот, давший команду остальным нергалам. Кто-то проскочил сквозь тела мертвецов, вырвав их души, другие поднялись пестрой воронкой и направились в сторону самого темного угла подземелья, где чернокнижник Пауль сжался в судорожно трепетавший комок, закрыв глаза, и шептал что-то от страха. Его невозможно было узнать.