Питер Дэвид - Долгая ночь Примы Центавра

- А как же центаврианская гордость? - тихо спросил Лондо. - Как с этим быть, а?

- Да гори она ярким пламенем, эта центаврианская гордость! - запальчиво ответила девочка. - А как насчет центаврианской крови? А как на счет груд центаврианских тел? Я видела плачущих младенцев, пытавшихся найти молоко в груди своих мертвых матерей. Ты их видел? Я видела людей, потерявших зрение, потерявших руки, потерявших надежду. Ты их видел? Ты заявил, что желаешь пойти в храм в одиночестве, чтобы что-то там символизировать. Какая чушь! Тебе просто не хотелось смотреть в глаза людям в день своей коронации. Ты ведь знал, что ты увидишь в их глазах, и не желал портить свой триумф, глядя на тех, кто пострадал из-за твоей глупости. Ты не желал видеть мертвые тела, по которым вскарабкался к власти!

- Замолкни! - взорвался Дурла. - Ваше Величество, ну, в самом деле, это уж слишком. Оскорбления, дерзости…

- Почему ты так бесишься, Дурла? - спокойно спросил Лондо. - Она просто швыряется теперь словами, а не камнями. А слова это такая забавная штука. Ведь только от тебя самого зависит, поранят тебя чужие слова или нет… Не то, что камни, которые все равно оставят ссадину, хочешь ты того или нет, - он сделал паузу, а затем продолжил тихо. - Ты ошибаешься, дитя. Ошибаешься во многом, очень многом… но кое в чем ты права. В чем именно ты права, я, пожалуй, пока оставлю при себе. Считай это одной из привилегий императора. - Лондо задумчиво поскреб подбородок, а затем обернулся к Дурле: - Проследите, чтобы этих людей - эту семью - накормили и переодели, и подыщите им подходящее жилище. Деньги для этого возьмите из моего резервного фонда. А что касается тебя, - он ткнул пальцем в сторону девочки, - то… как тебя звать? Мне следовало бы помнить по нашим предыдущим встречам, но, увы, я забыл.

- Сенна, - ответила девочка. Она, очевидно, с надеждой и некоторой настороженностью ожидала, что будет дальше. Это понравилось Лондо. Похоже, ему удалось несколько поколебать ее прежнюю убежденность, что император Моллари - бессердечный мерзавец, которому дела нет до его народа.

- Сенна, - повторил Лондо. - Так вот, Сенна… ты отправляешься во дворец. Со мной.

- Ваше Величество! - воскликнул шокированный Дурла.

Сенна была потрясена не меньше.

- С чего бы это? У меня ни малейшего желания нет превращаться в императорскую наложницу.

Ее слова заставили Лондо ехидно усмехнуться.

- Это очень кстати, потому что, уверяю тебя, нет для женщины на Приме Центавра более безнадежного дела, чем пытаться стать моей наложницей.

Сенна потрясла головой в недоумении.

- Тогда зачем?

- Твой дух, Сенна, - заявил Лондо. - Я вижу, что в тебе живет дух, великой Республики Центавра. Той республики, какой она была когда-то, и что гораздо важнее, какой она снова может стать. Мне… очень недостает этого во дворце.

Ошеломленная Сенна явно не могла найти нужных слов в ответ.

- Ваше Величество… - бормотала она. - Со всем уважением…

- Дитя, от моей головы только что отскочил брошенный тобой камень. Слишком поздно говорить об уважении.

Но момент уже был упущен, прежний дух противоречия вернулся к девочке.

- Ваше Величество… вы наговорили много очень красивых слов. Но я по прежнему не желаю ничем быть обязанной вам.

- И незачем. Если желаешь, можешь рассматривать это, как дань памяти твоим родителям. Лорд Рефа был… моим союзником, по крайней мере, некоторое время. Я чувствую себя, в некоторой мере, ответственным за его…

«Смерть. За его смерть».

- …семью, - продолжил Лондо. - За его семью, от которой осталась только ты. Я не ошибаюсь? - Сенна кивнула, и Лондо завершил, - что ж… значит, так тому и быть.

- «Так» - это как?

- Сенна, - сказал Лондо, терпение которого тоже начало иссякать. - Я предлагаю тебе жить в доме, что значительно лучше, чем жить на улице. Ты будешь жить в комфорте, ты сможешь завершить свое образование под руководством лучших учителей, и никогда ни в чем больше не будешь нуждаться. А что касается меня…

- Вы купите себе душевный покой?

Лондо еще некоторое время смотрел на нее, а затем повернулся к Дурле.

- Во дворец, капитан. Мы попусту теряем здесь время.

И так они вернулись во дворец, в ту ночь, которую Лондо считал последней ночью своей жизни.

Лондо сидел в тронном зале, во дворце, за стенами которого шел дождь.

Дождь начался буквально через минуту после возвращения во дворец. Грохотали оглушительные раскаты грома, молнии рассекали небо, и Лондо, который в эти мгновения ощущал себя уже по ту сторону жизни, подумал, что это само небо решило оплакать судьбу Примы Центавра.