Джон Толкин - Дружество Кольца

Низко прогудела спущенная тетива большого лориэнского лука, со свистом взвилась в небо стрела. Сверху донесся хриплый клекот, крылатая тень вильнула в сторону и пропала на востоке. Орки разразились воплями, полными бессильной злобы, а потом все смолкло. Над Рекой повисла тишина.

Переждав некоторое время, Арагорн велел отогнать лодки вверх по течению. Медленно двигаясь вдоль западного берега, углядели глубоко вдававшийся в сушу залив, скалистые берега которого поросли деревьями. Там и порешили укрыться до рассвета: двигаться дальше ночью не имело смысла. Ни разводить костра, ни даже высаживаться на берег не стали. Лодки связали вместе, а сами закутались в одеяла и устроились в них, кто как мог.

— Воздадим хвалу могучему луку Галадриэли да твердой руке и меткому глазу Леголаса, — промолвил Гимли. — То был славный выстрел, мой друг.

— Знать бы еще, что я такое подстрелил, — отозвался эльф. — Кто бы мне сказал?

— Во всяком случае, не я, — хмыкнул гном. — Но признаюсь как на духу: мне вовсе не хотелось, чтобы эта жуткая тень подлетела к нам поближе. Она напомнила мне… — голос его упал до шепота, — … напомнила мне Морию и балрога.

— Это не балрог, — возразил Фродо, которого до сих пор донимал озноб. — Балрог, он вроде раскаленной тучи, а эта тварь холодная, как… — хоббит осекся.

— Как что? — полюбопытствовал Боромир, высунувшись из своей лодки.

— Не к ночи разговор, — отвечал, поежившись, Фродо. — Что бы там ни летало, Леголас его сшиб, и оркам это здорово не понравилось. По-моему, они струхнули.

— Похоже, так, — согласился Арагорн. — Но ведь мы не знаем ни куда орки делись, ни сколько еще таких тварей поналететь может. До утра, может, и отсидимся, в темноте да под деревьями нас с неба не углядеть, а вот что дальше будет? Держите оружие под рукой!

— Чудные дела, — бормотал Сэм, барабаня пальцами по рукоятке меча и поглядывая на небо. — Луна, она ведь, как я понимаю, везде одна, что туточки, что у нас в Хоббитании, что еще где. Но то ли она с пути сбилась, то ли я со счету. Помните, сударь, когда мы впервой на флет забрались, луна на убыль шла: с полнолуния неделя минула или около того. По Реке мы тоже плывем неделю, так? А луна, гляньте-ка, новехонькая, в прошлую ночь народилась. Полумесяц, что твой обрезок ногтя. Выходит, будто мы у эльфов и не гостили! Потому как я точно помню, что мы провели там три ночи… и еще несколько, но не целый же месяц. Или у них там время не считано?

— Может, и так, — задумчиво отозвался Фродо. — Мне кажется, в Лотлориэне мы пребывали вне времени или же в другом времени, не в том, к какому смертные привычны. Ну а когда Среброструйная вынесла нас в Реку, мы вернулись в обычный мир. Признаюсь, в Карас-Галадоне я вообще никаких лун не видел, ни новых, ни старых.

— Нет, — возразил Леголас, — время одно и течет оно везде, только не везде и не для всех одинаково. Для эльфов оно движется и очень быстро, и очень медленно. Быстро потому, что сами мы остаемся почти неизменны, тогда как меняющийся мир стремительно проносится мимо, — в этом наша печаль. Ну а медленно потому, что пробегающие годы для нас не более чем рябь на поверхности потока, мы их не считаем. Однако все под солнцем рано или поздно приходит к концу.

— Если Лориэн и идет к концу, то очень неспешно, — заметил Фродо. — Время там вроде как стоит, но каждый час, каждый миг полнится жизнью. Сдается мне, причиной тому могущество Владычицы и хранимого ею эльфийского Кольца.

— Молчи! — оборвал хоббита Арагорн. — За пределами Лориэна о Кольце упоминать нельзя. Никогда больше не заговаривай о нем ни с кем, даже со мной. Ну а ты, Сэм, и правда сбился со счета. Время и там текло, только мы его не замечали, вроде как эльфы. Старая луна ушла, новая народилась, да и тоже ушла, а вчера вечером появилась снова. Зима на исходе. Близится весна, вот только, боюсь, надежды она не сулит.

Ночь прошла спокойно; если на другом берегу и оставались орки, то они никак не давали о себе знать. Ближе к утру свернувшиеся калачиком в своих лодках путники почувствовали перемену погоды. Заметно потеплело. С юга, со стороны Моря, наползли набухшие облака, и неподвижный воздух сделался таким влажным, что по веткам деревьев стекали капли воды.

Утро выдалось серое, печальное и туманное. Белесая пелена затянула реку, и другой берег пропал из вида, словно его и не было.

— Вообще-то я терпеть не могу тумана, — проворчал Сэм. — Но сейчас он нам вроде как на руку. Небось гоблины нас не углядят.