Владимир Кузнецов - Лед

Руа поднимает голову, оглядывая арену. Внезапная усталость охватывает его, опустошая изнутри. Дело сделано. Теперь не осталось ничего, ни одного серьезного препятствия на пути. Кому еще выпадает такой шанс — перед ним — огромный новый мир. Его мир, в котором он способен начать все заново. В котором он не стыдится своих поступков и не сожалеет о совершенных ошибках. Табула Раса. Новый шанс.

Именно в этом и заключался его приз. Не в возвращении памяти. Не в спасении мира. Так же просто, как и удивительно. Лицо его расплывается в улыбке — первой настоящей улыбке за многие годы.

Апрель, 6-е, 02:05

— ????

Короткое незнакомое слово заставляет огромную фигуру замереть, неестественно выгнув спину. Лицо Джастифая застывает, словно ударенное внезапным параличом или зафиксированное фотоснимком. Патрик с хриплым стоном сбрасывает с себя огромную тушу, которая падает с глухим деревянным стуком, словно истукан. Дженни отступает на пару шагов, глаза ее широко раскрыты. Кажется, она сама не ожидала подобного эффекта. Патрик на четвереньках отползает от места их схватки, шарит в темноте рукой, пытаясь отыскать упавший пистолет. В сумраке между колонн слышится сиплое, прерывистое дыхание. Выходит, Сесилия не так уж неуязвима для пуль, как рассказывал Джастифай. Жаклин возится с цепью на входной двери — нервно, суетливо и, в целом, безуспешно.

— Я думала… ты поумнее, — раздается из-за колонн слабый, дрожащий голос. — Готова спорить… ты понял… что у нас… пакт… о ненападении.

— Нилану расскажи, — пистолетная рукоять сама прыгает в руку Руа, холодная тяжесть оружия успокаивает.

— Нилан тут… ни при чем. Нилан… местный.

— Это значит, что ему не больно? — Патрик поднимается на ноги, внимательно следя за голосом. Пока, кажется, Сесилия остается на месте. — Он мог умереть. Он скорее всего умер бы — если бы игла не застряла в одежде, только слегка проколов кожу.

— Мое…упущение… черт, как больно! Ты мне… ногу прострелил… между прочим.

Патрик промолчал, вопросительно взглянув на Дженни. Девочка держится молодцом, но выглядит немного растерянной. Кажется, этот диалог чем-то ее смущает.

— Ты мог бы и понять… — голос Сессилии, кажется, слегка окреп, — что я на твоей стороне.

— В это трудно поверить, — констатирует Патрик, проверяя обойму. В ответ слышится сиплый смешок.

— Все это — не больше чем испытание. Для тебя и для твоей дочери. Если бы один провалил, другой бы точно вытянул. К счастью, ты достойно выдержал его.

— Если ты пытаешься заговорить мне зубы…

— Каинде, — перебивает Сесилия. — Таэбо и Каинде… Я работаю на второго. У него прическа стильная… и можно поболтать о рок-н-ролле.

Патрик не отвечает, слегка удивленный таким поворотом. Кажется, Сесилия принимает это как знак — в темноте слышится шевеление. Она встает на ноги.

— Оба брата заинтересованы в тебе. Точнее, в твоей победе на чемпионате.

— Мне показалось, что Деймион хочет, чтобы я отказался…

Слышится осторожное движение и Сесилия появляется в просвете. На левом бедре у нее темное пятно. Она поднимает руки, не делая попытки приблизиться.

— Я хочу… поговорить.

— Ближе не надо. Я отлично тебя слышу отсюда. Жаклин, как замок?

В ответ раздаются неразборчивые ругательства. Джен вопросительно смотрит на Патрика. Тот кивает, и девочка спешит на помощь мадмуазель Вильнев.

— Это почерк Каинде. Сначала все кажется глупым… но потом ты привыкаешь… и понимаешь в чем вся соль. Если хочешь… заставить человека сделать что-то… дави с другой стороны, действуй от обратного. По-моему… у него получилось…

Хорошая формулировка — трудно проверить, но невозможно оспорить. Патрик не стал загонять себя в логическую ловушку.

— Допустим, я тебе верю. Это ничего не доказывает. Ни твоей связи с Деймионом, ни твоего намерения помочь.

— А как бы… иначе ты выбрался из этой… переделки? — Сесилия нарочито медленно достает из-под края темного свитера полог белой сорочки и отрывает полосу по краю. Потом расстегивает штаны и без всякого смущения спускает их. Патрик не может не отметить, что несмотря на пулевую рану и потеки крови бедра у нее симпатичные. — Или Джаст или Деккер… тебя бы достали. Пришлось поработать… чтобы ты проскользнул между ними.

Пистолет Патрик держит наготове, нацеленным в грудь женщины. Руки вратаря спокойно выдерживают его тяжесть.

— В чем конечная цель? — интересуется он. Сесилия садится прямо на пол, перевязывая рану. Ей приходится помогать себе зубами, чтобы как следует затянуть повязку. Патрик едва сдерживается — ужасно хочется помочь даме.