Владимир Кузнецов: Алхимик

Эдуард Малышев, больше известный в ролевой тусовке как Эдвард Сол, снимает кепку и устало вытирает лоб клетчатым платком. Несмотря на говорящее прозвище, он не любит летней жары. Особенно в этих краях, рядом с водохранилищем, когда воздух не только горячий, но и влажный до невозможности. Стоит выйти из тени, как кожа тут же покрывается липкой плёнкой, а пальцы отекают так, что кольца намертво впиваются в них. По этой самой причине, Эд редко появляется на играх в летние месяцы — предпочитает весну и осень. А последний сезон было и вовсе не до игр.

Он сидит за столом в небольшой беседке. Рядом ноутбук и пачка бумаги — обычное снаряжение для мастера, сидящего на регистрации. Девочка, которая должна была заниматься этим, в последний момент соскочила — вроде бы заболела или что-то такое. Ну, обязательность никогда особо не числилась в добродетелях толкиенистов. Вот и приходится сидеть самому. Хорошо, что участников в этот раз предвидится чуть больше сотни, так что труда будет немного.

Очередной игрок появляется в беседке, бросает в углу видавший виды рюкзак, и направляется к столу. Эдвард смотрит на него без всякого выражения.

— Хау! — здоровается парень, худощавый, с плохо подстриженными усами и бородкой в викторианском стиле. — Я — Ингвальд…

— Я тебя помню, — кивает Эд. — Привет. Мы с тобой так и не договорились по роли. Ты же на сайт заходил? Видел, что я заявку твою отклонил?

Парень садится напротив, положив локти на стол.

— Слушай, ну что мы с тобой не договоримся? Давай я тебе прикид покажу…

— Ты мне фотографии присылал, — спокойно говорит ему Эд. — Этот прикид ты на прошлогодний «Стимтаун» делал. Ты помнишь, что я тебе тогда сказал?

— Да, помню. Слушай, у тебя что, так много игроков, что ты людей отшиваешь? Я смотрел — половина сетки вообще пустая.

— Это уже мои проблемы, — почесал подбородок Эд. — Кто надо, все заявились. А с тобой мы уже говорили. Моя игра не по стим-панку, извини.

Игвальд (что за имя такое? Не то Ингвар, не то Грюнвальд) корчит оскорблённую мину. Видимо, для него это означает, что он уже устал втолковывать очевидное этому здоровяку-тугодуму.

— Ну, антураж же подходит! И там, и там — Викторианская Англия. Впишется идеально…

Викторианская Англия. Эду в этот момент очень хочется сломать придурковатому толчку один или два пальца. А лучше три. Нет, совершенно зря он завязался с этой игрой. Раньше, пока эти вопросы решала Алина, ему мастерить было как-то легче. Она умело сглаживала и заворачивала таких вот. Но Алины уже год как нет…

— Лондон времен промышленной революции. Это на сто лет раньше, — со всем возможным терпением отвечает он. — Я об этом писал и на сайте, и в правилах по антуражу, и лично тебе на почту. Разница есть.

— Да ладно тебе! — возмущенно взмахивает тощей лапкой Ингвальд. — Ты мне хочешь сказать, что у тебя народ все как один приехали в прикидах восемнадцатого века? По нему игр вообще никто не делает. Давай поспорим, что…

— Давай не будем спорить, — веско обрывает его Эдвард. У него неплохо выходит быть веским. Сто девяносто пять сантиметров роста и за сто килограмм веса этому весьма способствуют. А угрюмое выражение лица, которое почти не сходит вот же год — и подавно. Ингвальд замолкает, но всё ещё пытается выглядеть гордым и независимым.

Эдвард тоже молчит, обдумывая, что делать с горе-игроком. С одной стороны, пропустить его, значит увеличить кассу на один взнос. А ради кассы, собственно, и затевалась эта игра. Хотя нет, не правильно. Затевалась игра ради Алины, чтобы поддержать её не только деньгами (сколько заработаешь на ролевой игре?), но и духовно. Алина очень хотела сделать эту игру, почти три года о ней мечтала. Эд всё время обещал, но не хватало то смелости, то терпения, то денег. Тема и правда редкая — хорошо, что получилось собрать хоть сотню желающих. Большинство, правда, по старой памяти. Эдвард устало закрывает глаза, надавливая на них кончиками пальцев.

— Так, дружище, — наконец говорит он Ингвальду, — Вот что я могу предложить. Есть места в банде Уродских Цилиндров, у них даже вроде как казначей не приехал. Есть недобор в команде Дулда.

— А кто там? — с явной неохотой интересуется Ингвальд.

— Уродские Цилиндры — Бегемотик…

— Бугуртщики конченые. Не, не пойду. У них игры не будет.