Джоэл Розенберг - Меч и Цепь

Андреа поднесла руки ко рту и принялась сосать палец.

— Дай мне подумать, ладно?

— Хорошо. Думай. Я… могу я что-нибудь сделать?

— Просто оставь меня одну — ненадолго.

— Энди…

— Пожалуйста.

Он поднялся.

— Ладно. Но я собираюсь поговорить с остальными. Ахира наседает… Ты подойдешь?

— Возможно. Просто… дай мне немного времени.

Карл кивнул.

— Я люблю тебя.

— Я знаю. — Она слабо улыбнулась. — А теперь испарись — на время.

— Послушайте меня, — стоя в окружении настороженных лиц, начал Карл. Говорил он на эрендра. — Я хочу вам кое-что сказать. — Он умолк и обвел всех взглядом. За одним исключением, бывшие рабы все еще выглядели испуганно. Исключением был Чак. Он сидел, по-портновски скрестив ноги, держал руку на мече и прямо-таки лучился доверием.

Точно так же сиял Лу Рикетти. Лу чем бы ни заниматься, лишь бы в компании. И экономические доказательства его вполне устраивали. Он ободряюще кивнул.

Ахира хмурится. Как обычно. Ему не нравится оставаться в потемках. Возможно, свет понравится ему еще меньше.

И еще — Словотский. Уолтер, если я когда-нибудь смогу просчитать, как ты поступишь, — я сочту себя гением.

«На самом деле с Уолтером все просто. Он…»

«Ш-ш-ш». Карл продолжал:

— Если кто еще не знает, то за моей головой охотятся. Когда я повстречал Эллегона, он был прикован в Пандатавэйской выгребной яме. Мне это не понравилось; я его освободил.

А это не понравилось Пандатавэйским Гильдиям. Они спустили на меня работорговцев. На всех нас. Эти ублюдки нагнали нас в Пустоши и схватили.

Нам удалось удрать, а потом перебить их всех. На сегодняшний день в Пандатавэе скорей всего считают, что я мертв. — Матриарх говорила, что на землях Святилища их обнаружить нельзя, и уж наверняка Поисковое заклятие не могло нащупать его дома, по Ту Сторону Двери. — Скоро они узнают, что я жив. Вряд ли мы можем как-то помешать этому. — В двадцати ярдах позади Ахиры на Карла во все глаза смотрел лучник. — Даже если мы его убьем — те рабы, которых мы освободили, все равно обо всем расскажут.

Да и зачем скрывать? Вместо этого я предлагаю сделать две вещи. Во-первых, Чак знает одну необитаемую долину в Терранджи. Я предлагаю отправиться туда жить. Растить овощи, разводить скот и все такое. Нам надо еще раз сходить в Метрейль, купить еще еды и животных и все, что будет нам нужно. Поход будет долгим; а потом нас ждет много чего: строить дома, расчищать поля, ухаживать за посадками — труд нелегкий. Но уж коли нам предстоит там жить…

Уолтер покачал головой:

— Не пойдет. Пандатавэй выследит тебя, Карл. Никакое расстояние не помешает им отомстить. — Он пожал плечами. — Какое-то время мы, конечно, выиграем, но не больше того.

«Заметил это „мы“?»

«Да. А теперь — тише». Карл поднял руку.

— Нет. Я не собираюсь сидеть там подолгу — в первые годы по крайней мере. Во всяком случае, не так долго, чтобы меня нашли и схватили. Вместо этого… Лу! Объясни, пожалуйста, насчет спроса и предложения. И экономической выгоды.

Лу подхватил его мысль, словно они заранее все обговорили — как, разумеется, и было. Он встал.

— Цена на что бы то ни было зависит от двух вещей: насколько оно доступно и насколько оно нужно людям. Спрос и предложение. Если что-то — что угодно — становится слишком дорого, покупатель начинает искать замену. Это относится к мечам, к зерну, к скоту — и к рабам. Карл задумал сделать рабов слишком дорогими.

— Точно. — Карл скрестил руки на груди. — Мы добьемся этого, сделав работорговлю слишком дорогим, слишком рискованным занятием. Я о том, чтобы мы делали то же, что и вчера, но с большим размахом. Будем брать каждый караван, какой сможем, вынудим Работорговую Гильдию усиливать свои караваны, добавлять им все больше и больше охраны, сводя на нет всю прибыль от торговли рабами. И будем делать это, пока система не начнет рушиться.

Ахира сплюнул и затряс головой.

— Глупо на это рассчитывать. Рабов великое множество; ты никак не повлияешь на их цену. Представь себе: один лишь Пандатавэй импортирует три-четыре тысячи рабов в год. Сейчас они устраивают налеты в Терранджи, Мелавэй и так далее. Скажем, в одном караване двадцать рабов, и ты берешь — и освобождаешь — по одному каравану раз в десять дней. Допустим также, что каждый из этих рабов или присоединяется к нам в долине, или беспрепятственно добирается до дому.

Это дает тысячу — всего лишь! — освобожденных рабов в год. — Гном пожал плечами. — Разумеется, цена немного поднимется. Но и только.