Мари Сойер - Селин Баст. Жизнь во сне

Первым делом я заказала кружку эля и договорилась о комнате на одного человека. Спать в одном помещении с Максом уже не хотелось. Мягко говоря, кузен начал меня безумно раздражать, если не сказать больше. Мне хотелось пристрелить его из недавно приобретенного арбалета.

Самым безопасным из всего меню мне почему-то казался сыр. Я медленно пережевывала второй кусок Чеддера и очень надеялась, что мыши не пробовали его раньше меня. Макс пил ром. В таких количествах, в каких не зазорно пить заправскому пирату. Но насколько я в курсе, кузен не имел никакого отношения к морю.

— Все, Макс, ты мне надоел. Я иду спать. Мы отправляемся завтра около полудня. Надеюсь, у тебя хватит времени выспаться.

Прихватив с собой еще одну кружку эля, я отправилась спать. Стащив сапоги, я упала на кровать и попыталась уснуть. Черта с два. Спать не хотелось. Сидеть с Максом — тоже. Выудив из сумки бумагу, я принялась чертить схему. Дом, сегодняшняя дата, убийца, подосланный к нам, замурованная мастерская отца, мое фото у убийцы, слова торговца о моем прошлом. Через десять минут весь лист был покрыт штрихами, линиями и заметками. Ясности это не прибавило. Даже наоборот.

Секунду спустя в мою комнату ввалился окончательно залившийся кузен и повалился на мою кровать. Проклиная ром, Макса и себя за рассеянность, я отправилась спать в его комнату, продолжая на ходу чертить свою схему.

А в комнате Макса меня уже ждали. Точнее ждала. Блондинка с широко распахнутыми голубыми глазами и правильными формами. Проститутка. На вид ей было не больше двадцати трех лет. Хотя я могу ошибаться.

— А где мсье Макс?

Француженка, если судить по манере обращения и акценту. Хотя не уверена насчет национальностей здесь.

— Макс не придет.

— О, Боже! Его убили!

— Нет, он мертвецки пьян.

Глаза девушки хитро заблестели. Сейчас ее небольшой мозг вовсю просчитывал варианты, как бы потратить аванс, который не пришлось отрабатывать. Она спешно начала собираться. Ночь была долгой, а уснуть мне все равно не удастся.

— Как тебя зовут?

— Марлен.

Ну, конечно же, а я Елизавета II.

— А настоящее имя?

— Жанин.

Вот это уже больше похоже на правду.

— Оставь деньги на столе и принеси из закромов хозяина бутылку приличного вина.

Марлен-Жанин ушла, а я гадала, вернется она или нет. Девушка вернулась. Либо ей очень нужны деньги, либо ей нравится ее ремесло. Либо и то и другое. Почему нет? Да и я сама себе казалась клиентом получше моего кузена. Она вернулась минут через десять. Запыхавшаяся и покрытая пылью. Зато с бутылкой роскошного вина. Судя по всему, она ее просто стащила из личного погреба трактирщика. Ну что ж, будем считать это моей компенсацией за отвратительную еду и непомерные цены.

Я отстегнула ножны, вытащила из-за голенища кинжалы и завалилась на кровать. Пауза затягивалась. Надо было что-то делать. Нервничая, я откупорила бутылку и разлила вино по двум, не очень чистым, бокалам.

Мысленно выругавшись, я подошла к камину и села в высокое кресло возле него.

— Расскажи о себе, — попросила я, взглядом указав на стул напротив.

— Мои родители…

— Твои родители живы и здоровы, Жанин. Не надо сказок для клиентов. Расскажи что-нибудь интересное, желательно похожее на правду.

— Я выросла, как и все. Потом поехала в другой город учиться.

— Да? И какое ремесло ты выбрала?

— Куртизанки.

Я подавилась вином.

— Ты хочешь сказать, что ты дипломированная проститутка?

На проститутку она обиделась. Хотя виду старалась не подавать.

— Что тебя обидело?

— Шлюхи стоят на тракте. А я куртизанка.

И сколько гордости было в том, что она произнесла.

— Тебе нравится твоя работа?

— Работа не пыльная, да и оплачивается хорошо.

— Ты занятная девушка. Не хочешь узнать, чем занимаюсь я?

— Ты наемник. Это неинтересно.

— Неужели у меня это на лбу написано?

— В этих краях редко встретишь кого-то, кроме наемника. Особенно сейчас. Пока не закончится этот чертов турнир, мне придется работать без отдыха.

Я успела забить трубку и закурить. Последние слова меня заинтересовали.

— Что за турнир?

— Каждый год сюда съезжаются десятки любителей помахать мечом. Победитель забирает тысячу золотых и убирается восвояси.

В этот момент на меня предательски напала мигрень. Острая боль прострелила вначале левый висок, а потом разбилась по всему черепу. Я схватилась за голову и застонала.

— Что с тобой?

— Мигрень. Ты можешь забрать деньги и идти. Моя ночь все равно накрылась.