Кассандра Клэр - Город священного огня (др. перевод) (ЛП)

Свет усилился, разгораясь ярче, пока Клэри не закрыла глаза, но при этом продолжая видеть сквозь веки вспышку последнего сияния. Когда она снова их открыла, в коридоре было пусто. Остались только она и ее спутники. Демоны исчезли, но Себастьян по-прежнему стоял неподвижно на лестнице, бледный и потрясенный.

– Нет, – выдавил он сквозь стиснутые зубы.

Джейс по-прежнему стоял со скипетром в руке, шар почернел и погас, как лампочка, которая перегорела. Он взглянул на Себастьяна, его грудь быстро поднималась и опускалась.

– По-твоему мы не знали, что ты нас ждешь, – сказал он. – Но мы на это рассчитывали. – Он шагнул вперед. – Я тебя знаю, – произнес он, все еще задыхаясь, его волосы растрепались, а золотистые глаза сверкали. – Ты одолел меня, взял надо мной контроль, заставил делать то, что тебе хотелось, но я у тебя научился. Ты был у меня в голове, и я помню. Я помню, как ты думаешь, как планируешь. Я помню все. Я знал, что ты недооцениваешь нас, решишь, что мы не догадаемся, что это ловушка, что мы этого не спланируем. Ты забыл, что я тебя знаю, до самого последнего уголка твоего маленького высокомерного умишки я знаю тебя…

– Заткнись, – прошипел Себастьян. Дрожащей рукой он указал на них. – Вы заплатите кровью за это, – сказал он, а потом развернулся и взбежал по лестнице, исчезнув так быстро, что даже стрела Алека, летящая за ним, не смогла его догнать. Вместо этого она ударилась в изгиб лестницы, щелкнула при ударе о камень, а потом упала на землю двумя аккуратными половинками.

– Джейс, – произнесла Клэри. Она коснулась его руки. Он, казалось, застыл на месте. – Джейс, когда он сказал, что мы заплатим кровью, он не имел в виду нашу кровь. Он имел в виду их. Люка, Магнуса и мамы. Мы должны их найти.

– Согласен. – Алек опустил лук, красную куртку сорвали с него в бою, а наручи были запачканы кровью. – Каждая лестница ведет на разный уровень. Нам придется разделиться. Джейс, Клэри, вы берете на себя восточную лестницу, остальные берут вторую.

Никто не возражал. Клэри знала, что Джейс никогда не согласится отделиться от нее, как и Алек не оставит свою сестру, а Изабель и Саймон не оставят друг друга. Если они должны разделиться, то это единственный способ.

– Джейс, – снова сказал Алек, и на этот раз слово, похоже, вырвало его из бессознательного состояния. Он отбросил скипетр в сторону, который залязгал по земле, поднял взгляд и кивнул.

– Верно, – сказал он, и дверь за ними отворилась. В комнату хлынули Темные Сумеречные охотники в красном снаряжении. Джейс сжал запястье Клэри, и они побежали. Алек с остальными топали рядом с ними, пока не достигли лестницы и не разделились. Клэри показалось, что Саймон назвал ее имя, когда они с Джейсом бросились к восточной лестнице. Она обернулась в поисках него, но его уже не было. Комнату заполнили Омраченные, некоторые из них подняли оружие: арбалеты, даже рогатки, – чтобы прицелиться. Она пригнула голову и продолжила бег.

Джиа Пенхаллоу стояла на балконе Гарда и смотрела на город Аликанте.

Балкон использовался редко. Было время, когда Консул часто говорил с народом с этого места, возвышаясь над ними, но привычка потеряла одобрение в девятнадцатом веке, когда Консул Фэйрчайлд решила, что это действие слишком смахивает на поведение папы или короля.

Опустились сумерки, и в Аликанте стали зажигать огни: ведмин огонь в окнах каждого дома и магазина, ведьмин огонь освещает статую Ангела Площади, ведьмин огонь льется из Базилиаса. Успокаивая себя, Джиа сделала глубокий вдох, держа в левой руке записку от Майи Робертс, в которой говорилось о надежде.

Башни демонов вспыхнули синим, и Джиа начала говорить. Ее голос эхом разносился от башни к башне, разлетаясь по всему городу. Она видела, как люди останавливались на улице, запрокидывали головы, чтобы посмотреть на башни демонов, люди задерживались на порогах своих домой, прислушиваясь к ее словам, окатывающим их, словно прилив.

– Нефилимы, – произнесла она. – Дети Ангела, воины, сегодня мы готовы к тому, что Себастьян Моргенштерн направит свои силы против нас. – Ветер, дующий с холмов, окружающих Аликанте, был ледяным – Джиа поежилась. – Себастьян Моргенштерн пытается уничтожить то, кем мы являемся, – сказал она. – Он направит на нас воинов, у которых наши лица, но они не нефилимы. Мы не можем сомневаться. Когда мы столкнемся с ними лицом к лицу, когда мы увидим Омраченных, то в них не будет ни братьев, ни матерей, ни сестер, ни жен, только лишь существа в муках. Человек, которого лишили всего человеческого. Мы те, кто мы есть, потому что наша воля свободна. Мы свободны выбирать. Мы свободны стоять и бороться. Мы выбираем победить войско Себастьяна. У них есть тьма, у нас есть сила Ангела. Огонь испытывает золото. В этом огне будем испытаны мы, и мы воссияем. Вам известны правила, вы знаете, что делать. Идите вперед, дети Ангела.