Мария Сакрытина: Я хочу, чтобы... (СИ)

- О, Аллат! – выдохнул Фарах, отпуская, наконец, мальчишку. Рядом поднимались остальные, отряхивая пыль с одежд. – Ясар будет в ярости…

- Куда его увели?! – подскочил к нему Валид. – Что это значит?

- Что значит? – грустно повторил бахрец, становясь за прилавок. – Что нет у тебя больше дяди, малыш. О, Аллат…

- То есть? – отшатнулся мальчишка. – Его убьют? Но за что?

- Как Манат распорядится… за то и убьют, - покачал головой Фарах, кусая губу. – Нет, возьму я сегодня выходной. Пусть этот бурдюк сам торгует!

- Что ты сказал? – пропыхтел рядом голос сайеда. – О, пусть смилуется Аллат, хочешь меня совсем без работников оставить?!

Мальчик, широко раскрытыми глазами наблюдал разгорающуюся ссору. И медленно отступал, пока не наткнулся на другой прилавок.

- Эй, а ну дуй отсюда, мальчишка! – прикрикнули на него.

Валид машинально шагнул в сторону.

- Как вам может быть всё равно? – тихо пробормотал он.

Когда Фарах, так и не отвоевавший себе выходной, огляделся, мальчишка давно растворился в толпе.

***

Амин натянул цепь до предела, с силой дёрнул. Звенья смешливо звякнули.

Юноша со вздохом опустил руки и попытался вглядеться в темноту. Ничего, совсем ничего, даже проблеска света.

Глупо… Как же глупо после всего умирать вот так!

Стиснув зубы, Амин приглушённо застонал и снова рванул цепь. Железные браслеты лишь сильнее врезались в запястья.

На полу рядом зашуршали. Юноша прислушался и брезгливо отпихнул ногой крысу. Та ощерилась в ответ, но в темноте этого никто не заметил.

И метнулась в маленькую трещину в камнях, когда вдалеке яркой звёздочкой замерцал свет.

Амин напрягся, щурясь.

Свет медленно приближался, превращаясь в небольшой фонарик. Амин зажмурился и почувствовал, как его знакомо ткнули клюкой в подбородок.

- Вставай, - приказал старик.

Амин и не подумал повиноваться.

- Вставай, ибни (Ибни – сын, сынок, молодой человек), имей уважение к старости.

Амин прикусил губу изнутри и неторопливо поднялся. Цепи оказались слишком короткими, руки пришлось держать опущенными.

Старик поставил фонарь на пол, спугнув ещё одну крысу, и вытащил из-за пояса короткий загнутый кинжал.

Амин молча смотрел на блики, скачущие по клинку. А, когда старик шагнул ближе, не выдержал.

- Что вы со мной сделаете?

Старик отодвинул рукав абаи, прижал клинок к внутренней стороне локтя Амина.

- Пока только капля крови, ибни, я должен знать наверняка, что ты – тот, кто мне нужен. Последняя проверка. Но, - старик надавил, и клинок окрасился алым, - ты всё равно умрёшь. Так или иначе. Однако если станешь меня слушаться, смерть будет быстрой.

Амин усмехнулся и выдохнул:

- Для чего это?

- О, - улыбнулся старик, убирая кинжал. – Чтобы исполнить желание Сиятельного, - и тихо добавил: - а может – моё собственное.

В это время Сиятельный Шакир, с тоской глядя на танцующих пышногрудых наложниц, в который уже раз за день зевнул и неспешно поднялся. Засуетились евнухи, разгоняя девушек – ни одной из них Сиятельный не приказывал явиться в его покои. А значит, нынче ночью в гареме будет царить печаль.

Самого Сиятельного это нисколько не волновало. Благословлённый Манат лишь с тоской покружил по коридорам собственного дворца, приказал напомнить колдуну Фаруку, что его господин ждёт.

И от нечего делать отправился в свои покои.

Давно уже не радовала Сиятельного охота, да и женские прелести наскучили. Чтение, рисование, услада бесед – всё надоело. Как же скучно…

Тяжело вздохнув, Сиятельный привычно потянулся к блюду за любимым кишмишем (Кишмиш – сорт винограда с очень мелкими косточками).

Пальцы нашарили пустоту.

Шакир открыл глаза и с изумлением уставился на пустое блюдо.

Перевёл взгляд на сидящего на столике мальчишку в обносках, заканчивающего с последней кистью кишмиша.

Но стражу или хотя бы главного евнуха Шакир позвать не успел.

- Не стоит, о, светлоликий шехзаде, - облизнувшись, заявил мальчишка, спрыгивая со стола и вставая на колени. И зачем-то добавил. – Я преклоняясь перед величием Сиятельного.

- Кто тебя сюда пустил? – выдохнул Шакир, во все глаза смотря на мальчика.

Тот стукнулся лбом о пол и выпрямился.

- Никто. Я сам пришёл.

Шакир приподнялся на локтях.

- Да как ты посмел, раб…

- Я знаю, чего вы хотите, шехзаде, - непочтительно перебил его мальчик. – Ваше сокровенное желание.

Шакир осёкся.

- Вечную жизнь мне даст…, - на тон ниже начал он, но мальчишка снова перебил: