Робин Хобб - Судьба Шута

Я прекрасно знал, что для оживления дракона мало труда резчика – необходимо отдать свои воспоминания и любовь, свою боль и радость. И тогда я положил посеребренные Скиллом руки Верити на каменную плоть Девушки-на-Драконе и отдал ей всю тоску и горечь моей короткой жизни, чтобы она могла получить собственную жизнь. Я отдал дракону свои воспоминания о бросивших меня на чужих людей родителей и те страдания, что перенес в руках Галена и темнице Регала. Я отдал эти воспоминания дракону, чтобы он с их помощью сумел создать свое «я». Я отдал девушке свое детское одиночество и ночные страхи. Отдал охотно и сразу почувствовал, как слабеет боль, хотя мир вокруг меня потускнел – как и моя любовь. Я бы отдал гораздо больше, если бы меня не остановил волк. Ночной Волк отругал меня, заявив, что не желает быть связанным с «перекованным». Тогда я не догадался, что он имел в виду. Теперь, после того как я видел воинов, служивших Бледной Женщине, я его понял.

И мне показалось, что я сообразил, зачем Шут сюда пришел.

– Не делай этого! – взмолился я, а когда он с изумлением посмотрел на меня, добавил: – Я знаю, что ты хочешь отдать воспоминания о пытках дракону. Девушка-на-Драконе может забрать их у тебя и навсегда сохранить, чтобы они больше не мучили тебя. Но за то, чтобы избавиться от боли, нужно заплатить высокую цену, Шут. Когда она притупляется и ты прячешь ее от себя… – Я замолчал, мне не хотелось, чтобы Шуту показалось, что я себя жалею.

– Притупляются и радости, – закончил он мою мысль, потом поджал губы и отвернулся.

Быть может, он пытается решить, что лучше? Готов ли он избавиться от ночных ужасов ценой радости от наступления утра?

– Я видел это потом в тебе, – сказал он. – И знал, что виноват. Если бы я не начал работать над Девушкой-на-Драконе, ты бы никогда так не поступил. И я хочу это изменить. Годы спустя, когда я навестил тебя в твоей хижине, я подумал: «Он наверняка исцелился. Он больше не страдает». – Он посмотрел мне в глаза. – Но я ошибся. Ты просто… остановился. В некотором смысле. О да, вероятно, ты стал старше и мудрее. Но ты не сделал ни одного движения, чтобы вернуться к жизни. Если бы не твой волк, все сложилось бы гораздо хуже. И все же ты жил, точно мышь в норе, подбирая крошки внимания Старлинг. Даже ужасно толстокожая Старлинг, и то это понимала. Она привела к тебе Неда, и ты его приютил. Но если бы она не оставила его возле твоего порога, разве ты стал бы искать человека, готового разделить с тобой жизнь? – Он наклонился ко мне и добавил: – Даже после того, как ты вернулся в Баккип и к своему прежнему миру, ты старался держаться от него подальше. Что бы я не делал или не предлагал. Вороная. Ты даже не попытался связать себя с лошадью.

Я застыл в неподвижности. Его слова жалили, но они были чистейшей правдой.

– Что сделано, то сделано, – наконец ответил я. – А сейчас я могу сказать лишь одно: если ты пришел сюда для того, чтобы избавиться от тяжелых воспоминаний, не делай этого. Оно того не стоит.

Он вздохнул.

– Да, эти мысли приходили мне в голову, – ответил Шут. – Больше того, признаюсь, что я уже не первый раз навещаю Девушку-на-Драконе с тех пор, как мы оказались здесь. Я думал о том, чтобы предложить ей мои воспоминания. Я знаю, что она бы их взяла, как не отказалась от твоих. Но… в некотором смысле… хотя я не видел этот вариант будущего, мне кажется, что все должно быть именно так, Фитц. Что ты помнишь о ее истории?

Я набрал в грудь побольше воздуха.

– Верити рассказал мне, что она была частью группы Скилла, участвовавшей в создании драконов. Я припоминаю ее имя. Салт. Я узнал об этом в ту ночь, когда отдал ей свои воспоминания. Но Салт не смогла добровольно отдать себя дракону. Она рассчитывала остаться частью группы Скилла, пытаясь быть еще и единственной девушкой для Девушки-на-Драконе. Тем самым она обрекла всех на гибель. Из-за того, что она слишком много оставила себе, у них не хватило сил, чтобы стать живым драконом. Они почти добились своего, а потом оказались затянутыми в камень. До тех пор, пока ты их не освободил.

– Пока мы их не освободили.

После долгого молчания Шут продолжил:

– Все это для меня напоминает эхо сна. Салт была лидером группы Скилла, которая называлась группа Салт. Но когда дело подошло к концу, Рилдер пожелала отдать дракону сердце. И после того как все поверили, что дракон ожил, его назвали драконом Рилдер. – Шут посмотрел на меня. – Ты ее видел. В Петушиной короне. Редкая честь, тем более для иностранки. Однако она проделала долгий путь в поисках своего Изменяющего. Как и я, она выбрала роль лицедея. Шута, менестреля, акробата. – Он покачал головой. – Я был ею несколько мгновений. Лишь в одном коротком сне, когда стоял на колонне. Я был собой, Белым Пророком, и, возвышаясь над толпой, объявил о полете дракона Рилдер жителям города Элдерлингов. Но не без сожалений. Поскольку знал, что сегодня мой Изменяющий сделает то, к чему его вела судьба. Он войдет в дракона, чтобы годы спустя свершить изменение.