Ким Хантер - Похороны чародея

Через час они были в относительной безопасности лесного сумрака.

Над головой высились деревья. В этом лесу Солдат последний раз виделся с Утелленой и ее сыном. Мальчика в Зэмерканде прозвали ведьмаком, но Солдат знал, что тот не имеет к колдовству никакого отношения. Отец его был чародеем, а мать — простой смертной. На лодыжках мальчика остались ожоги — следы пальцев ведьмы, которая помогала ему появиться на свет; только это и связывало ребенка с ведьмачеством.

— Не нравится мне здесь. — Спэгг, задрав голову, пристально вглядывался во мрак, царящий в вершинах. — Совсем не нравится. — Торговец снял шляпу и почесал в затылке.

Солдат удивленно воззрился на него.

— Глазам своим не верю! Да ты сбрил все волосы!

— Совершенно верно, — ответил Спэгг и водрузил потрепанную широкополую шляпу на ее обычное место. — Если встретим на пути ханнаков, я хотя бы скальп сберегу. А вот ты — вряд ли. Лишишься ты своих роскошных кудрей как пить дать. Представляю, как с тебя будут верхушку отколупывать. Вот потеха!

Солдат и сам прекрасно знал об особой страсти ханнаков к волосам. В свирепости этим жестоким варварам не было равных, но они все как один рождались лысыми. С самого детства они завидовали всем волосатым существам на этой планете и испытывали особую радость, срезая с вражеских черепов верхнюю часть. Если же поверженный враг носил бороду, то он непременно лишался нижней челюсти, и вскоре леденящий кровь шиньон закрывал позорную безволосость какого-нибудь ханнака. Дикари не слишком заботились об эстетике и потому не видели причин утруждать себя выскабливанием и просушиванием трофеев.

— Ты что, и вправду считаешь, будто ханнаки оставят тебя в живых просто потому, что у тебя нет волос?

Спэгг пожал плечами.

— Ну, я не знаю. Просто глупо искушать этих негодяев с лоснящимися черепушками роскошной шевелюрой.

— У тебя никогда и не было роскошной шевелюры. Твои волосы больше походили на серый сальный моток, который болтался у тебя за спиной, как хвост у осла.

Солдат остановил коня. Перед ним расстилалась широкая прогалина, где не росло ни единого деревца. Почва впереди не вызывала доверия. Спэгг со своей клячей остался на месте, а Солдат на лошади понадежнее двинулся вперед, пробуя болото палкой, которую заранее срезал в лесу. Палка ушла в зыбкую почву, и копыта лошади начали утопать в болоте. Солдат развернул мерина, направил его прочь от края прогалины и снова вернулся в заросли деревьев.

Все это очень странно. Когда Солдат ездил в лес в прошлый раз, никакого болота на пути не было. Казалось, сама лесная страна говорит: «Ни шагу дальше». Дух леса — или какая-то другая магическая сила — поместил преграду. Быть может, в мальчике внезапно проявился чародей? Вероятно, сын Утеллены просто защищает их таким образом от опасности. Или где-то поблизости обитает какое-то злое существо? Здесь, рядом с трясиной, ощущалось гнетущее присутствие чего-то зловещего, гибели, рока, и чувство это не имело никакого отношения ни к роящимся в воздухе полчищам мух и стрекоз, ни к гнилостному запаху болотного газа.

Солдат с большей радостью встретил бы на своем пути осязаемые земные препятствия. Ущелье, отряд вражеских воинов, даже чудовища или буря — все было бы лучше. Не переносил он присутствия магии.

Спэгг, по всей видимости, не предчувствовал опасности. Он срывал с какого-то дерева дикие яблочки и тихонько напевал: «Вот яблочная королевна…»

— Разобьем лагерь? — спросил Солдат.

Спэгг прекратил петь.

— А почему ты меня спрашиваешь? Сам нас сюда затащил…

— Хорошо. Остановимся здесь.

— Я сейчас пожарю эти дикие яблочки. Пробовал когда-нибудь жареную дикарку? Пальчики оближешь. Подожди чуток.

Когда повар подал обещанное, Солдат не мог не признать его таланта.

— Надо сказать, не так уж и плохо. Жарил в кроличьем жире? Возьму на заметку.

Спэгг самодовольно ухмыльнулся.

— Я попусту хвалиться не люблю.

Стали устраиваться на ночь на кучах мха. Солдат хотел было организовать ночное дежурство, разделив время поровну, так, чтобы, пока один спит, другой стоял на часах, но передумал, увидев, что Спэгг рухнул на одеяло и мгновенно заснул. Солдат какое-то время боролся со сном, но, сколько он ни пытался бодрствовать, усталость взяла свое — путь был неблизкий, дорога пыльная, — и в конце концов Солдат погрузился в глубокий, полный видений сон. В какой-то момент сквозь сон до него донесся какой-то звук, пение, однако, на свою беду, Солдат спал слишком крепко и не проснулся. Звуком тем было пение ножен, которые предупреждали хозяина о приближении врага.