Кирилл Берендеев - Осада (СИ)

– Денис Андреевич, – не выдержал я. – Прикажите вырубить генераторы помех. В городе происходит черт знает что, а мы как в изоляции. Не будут же американцы нас подслушивать, мы вообще не знаем, есть они, или нет.

Президент кивнул, пискнул селектор, через пару минут пришел техник и начал вручную отключать приборы. Надо же, поймал я себя на мысли, и он гораздо выше всех нас, съежившихся.

Едва он вышел, телефоны у всех присутствующих ожили, засыпав сообщениями. Мне пришло сразу шесть штук, распаковывал я их уже стоя, искоса поглядывая на тексты.

– Народ уже в курсе смерти Виктора Васильевича, наши старания отсрочить известия вряд ли что дадут. Мобильный есть у каждого. А судя по толпе, она была еще до приезда кортежа премьер-министра, судя по всему, наслаждалась Борисом Николаевичем, так что визит Пашкова явился хоть и неожиданностью, но все равно попал в объективы. Из отобранных мобильников мне выслали пару записей из которых явствует, что их владельцы уже озаботились во-первых монтажом, а во-вторых рассылкой материала. Мы имеем дело со стремительно расползающимися слухами, остановить которые не в силах.

– А что до настроений? – тут же спросил Денис Андреевич, нервически вздрогнув. Я куснул губу, вспомнив почему-то толпу у кладбища в Ярославле, с которой хотел начать свой крестовый поход. Мертвые опередили, они всегда опережали живых, ибо никогда не спешили, в отличие от нас, и никогда не меняли цели.

– Пока шок. Молчат. Но хуже, что «пятое кольцо» прорвано на нескольких основополагающих направлениях и в этой сумятице удалось прорваться в город не только мертвецам, но и бандам из дикого Подмосковья, – чего я так его называю, по примеру жителей соседствующих с кольцом спальных районов. Все страна уже давно превратилась в дикое поле, и если Москву можно назвать последним оплотом цивилизации, то только потому, что тут еще остался избранный президент.

– Насчет банд, как это произошло? – президент спрашивал не меня, но готовый ответ уже имелся в записке.

– В районе Косино внутренние войска просто бежали, не выдержав давления, влились в охрану Садового кольца. В настоящий момент, как мне сообщают, многие стремятся попасть именно сюда, поскольку в продолжении московской жизни не видят цели, а здесь, по уверениям, могут дать билет на ковчег.

– Простите, Артем?

– По слухам, Денис Андреевич, всех жителей внутри Садового эвакуируют в некий подземный город, слухи разнятся, но то, что всех высокопоставленных лиц, а так же их приближенных спасут, никак не способствует удержанию осадного положения. Оборона расшатывается сама собой. Да и мы не опровергли эти заявления.

– Но это же бред, – не выдержал Яковлев.

– Я знаю. У нас у самих ничего не готово.

– Да все бред. Насколько мне стало известно, прорывы на МКАД успешно заделываются, мертвые уничтожаются, а что до живых… мне такая информация не поступала.

– У меня источник не в генералитете МВД, – кажется, я случаем взял на себя роль Пашкова. Яковлев и в самом деле зыркнул в сторону пустого кресла и только после этого посмотрел на меня.

– Ваш так называемый подземный город уже давно заброшен, – встал на сторону Яковлева Илларионов. – запасы продовольствия из него выкачали за две недели, а только потом спохватились. Вообще, на территории Москвы нет подходящих убежищ, если не считать старого, в районе метро «Белорусская». Но его глубины не хватает для защиты от мертвецов.

– А что дает? – поинтересовался Нефедов. Илларионов нервно потер руки и некоторое время молчал.

– Ничего. Ни одно хранилище из системы госрезерва, ни один бункер из тех, что сохранились еще с времен холодной войны, не предназначен в принципе для убережения даже нескольких тысяч человек.

– Нам прикажете ждать, когда мертвые сами сократят это число до нужного? Ведь даже штат аппаратов правительства и президента это все еще несколько тысяч человек, а с нами захотят спустится в недра еще и наши защитники, и вы не сможете им отказать, потому как окажетесь вместо них.

– Я это прекрасно представляю, но иной стратегии, нежели глухая оборона до последнего, предложить не могу, – оба долго смотрели друг на друга, но затем медленно сели на места. Мой мобильник снова пискнул, возвещая о пришедшем сообщении, я зачитал его. Бои возле станции Выхино продолжались.

И снова глухое молчание. Которое прервал Эггер, напомнив, продовольствия, несмотря на все предпринятые меры, хватало максимум на месяц, а если учесть панику и вечную неразбериху с талонами, то скорее всего, и меньше. Ему вторил и Мазовецкий, согласившись, что нынешняя система распределения настолько несовершенна, что вызывает не просто нарекания, но уже и бунты, с трудом подавляемые добровольцами. Это пока они еще готовы подавлять, пока они сами на хорошем пайке, да и то, постоянно перебираются через Садовое.