Гай Юлий Орловский: Патроны чародея

— Вы, двое, выйдите. За дверь, ясно?

Оба замялись, Фицрой вообще–то готовится возразить, я сказал резко:

— Все вон!.. Кроме больной. Вы что, думаете, сейчас буду насиловать?

Они с неохотой вышли. Я встал и задвинул за ними засов, а когда повернулся к ложу, в моей руке пистолет уже смотрит черным зрачком дула прямо в лицо женщины.

— Запах знакомый, — сказал я. — Говори быстро, химера?

Женщина проговорила слабым голосом:

— Господин… я ничего дурного не делала…

— Это проверим, — пообещал я. — Давно здесь?

— Семь лет, — проговорила она прерывающимся голосом. — У нас ребенок… нет, он не химера… Он от предыдущей жены мужа, она погибла… Муж не знает, кто я… Никго не знает. Я ни разу…

— Хорошо, — сказал я сурово, — это хорошо, что ни разу. Никогда не поздно выйти в отставку, забыть о бурной молодости, жить простым обывателем и даже порицать распущенную молодежь. Все женщины лицемерят…

А чем ты таким заболела? Я не думал, что химеры и прочие… гм… болеют!

Она почти прошептала:

— Химеры не болеют. Но я жила семь лет человеком и ни разу не становилась химерой. Потому постепенно слабела… И теперь вот вообще слегла.

И что дальше? — спросил я.

— Умру, — ответила она тихо, глаза заблестели влагой, а голос прервался. — Но никто не узнает… что я не совсем человек..

— Ты человек, — сказал я, — раз ты человек. Я доступно объясняю?.. Да?.. А я вот себя не понял… И чем таких лечат?

Она прошептала:

— Господин, зачем это вам? Просто убейте…

— Я тебя не записывал в советницы, — оборвал я. — Может быть, я вообще сексист и женщин не допущу на высокие должности. Таких лечат или нет?

Она ответила слабо:

— Это очень трудно. Только лейгилст…

— А что это?

— Лейгилст, — проговорила она. — В Зачарованном Лесу.

Я поморщился.

— Это который в миле от столицы?..

— да…

Я окинул ее внимательным взглядом.

— А ты сколько еще продержишься?.. Ну, до того момента, как откинешь копыта?.. Или у тебя ласты?

— Мы живем долго, — проговорила она, — и умираем долго. Месяц, а то и больше…

Я сказал с неохотой:

— Тебе повезло, я изволю ехать в столицу по как бы важным делам. Дорога мимо Зачарованного Леса, так что загляну по пути. У меня там кореша. Альвы, если слышала. Они для меня в лепешку разобьются, так в меня влюблены. Я вроде светоч… Травы–синюхи в прошлый раз целый мешок собрали, нарвут этого лейгилста. Или наломают. В общем, пока дыши глубже. Когда вернусь, принесу тебе пучок. Или два.

Ее глубоко запавшие глаза начали вылезать наружу, стали огромными, как у морского глубоководного окуня.

— Господин?..

Я пробормотал:

— Если я глерд, то не обязательно дурак, как тебе кажется. Хотя, конечно, все во власти дураки, а мы вот умные и всегда лучше знаем, как и что… Живешь здесь давно, усердно работаешь, как говоришь, платишь налоги и не особо бесчинствуешь… то будь даже феминисткой и демократкой в глубине души… мне какое дело?.. Я хозяин или не хозяин? А хозяин должен быть как бы хозяйственным.

Она прошептала:

— Но… я же… химера…

— Но налоги платишь? — спросил я. — Я не просто хозяин, я еще и правильный хозяин. По–моему, бесхозяйственно терять хорошего работника в угоду идеологии. Или принадлежности к другой партии. Так что пусть все идет как идет. Лекарь очень нужен, это квалифицированный кадр. Но, конечно, я не король, полную защиту дать не могу. Так что если здесь появятся Братья из Ордена Алого Света, просто спрячься подальше.

— Хозяин!

— Если подвалы моего замка, — сказал я, — достаточно глубоко уходят, спрячься там. Туда я никого не пущу, это мои владения и мое ясновельможное право.

Она прошептала пораженно:

— Хозяин…

Я спрятал пистолет, пошел к двери, но там повернулся и сказал шепотом:

— О своей второй натуре никому. Хотя все и так знают, все женщины — химеры, но все–таки… Даже этому хитрому жуку, что прибыл со мной. Он у кого угодно выпытает!

Она сказала торопливо:

— Да–да, хозяин!

Я взялся за ручку двери, но повернулся и задал последний вопрос:

— Женщин, как я понял, среди вас больше?

— Мужчины обычно умирают под светом трех лун, — прошептала она, — женщины выживают чаще… Но, господин… вы тоже не такой, как все остальные.

— Еще бы, — сказал я. — Вся вселенная существует только ради меня. Я еще та химера!

Она посмотрела на меня исподлобья.

— Вы не химера…

— Я венец творения, — сообщил я. — Во мне все есть, начиная от амебы. Потому и назначен царем природы!.. И хотя меня не спрашивали, но я не отказываюсь ввиду своей необыкновенной скромности.