Дэвид Эддингс - Обитель чародеев

– Ты выглядишь очень мило, Гарион, – похвалила его тетя Пол, поправляя светлые волосы юноши.

– Может, и мы войдем? – спросил Гарион, видя, как облаченные в серые одежды райвены и гости в ярких нарядах направляются в зал.

– Войдем, Гарион, – ответила она. – Всему свое время. – Она повернулась к Белгарату и спросила:

– Долго ждать?

– Минут пятнадцать, – ответил он.

– Все готово?

– Спроси Гариона, – ответил ей старик. – Я сделал все, что мог. Остальное зависит от него.

Тетя Пол обернулась к Гариону; её глаза были очень серьезны, и белый локон у виска отливал серебром на фоне густых черных волос.

– Итак, Гарион, – обратилась она к нему. – Ты готов?

Он посмотрел на нее, не понимая, чего от него хотят.

– Ночью мне снился страшный сон, – сказал он. – Все задают мне один и тот же вопрос. Что это значит, тетя Пол? К чему я должен приготовиться?

– Скоро, скоро поймешь. Вынь амулет. Сегодня ты будешь носить его поверх одежды.

– Я всегда считал, что его надо носить под одеждой.

– Это особый день, – ответил старик. – Такого дня я еще не видел… а видел я их немало.

– Потому что Эрастайд?

– Отчасти. – Белгарат сунул руку под мантию и вынул серебряный медальон; взглянув на него, с улыбкой сказал:

– Поизносился… как и я.

Тетя Пол вынула свой амулет. Она и Белгарат дотронулись до рук Гариона.

– Мы давно ждали этого момента, Полгара, – произнес Белгарат.

– Да, отец, – согласилась дочь.

– Ну, тогда идем.

Гарион тоже направился к двери, но тетя Пол остановила его:

– Ты останешься здесь, Гарион, и будешь ждать здесь с Миссией. Вы двое войдете потом.

– Ты пошлешь кого-нибудь за нами? – спросил он. – Как мы узнаем, когда нам можно войти?

– Узнаешь, – туманно ответил Белгарат, и они вышли, оставив его с Миссией.

– Они нам толком ничего не объяснили, разве не так? – спросил Гарион у ребенка. – Надеюсь, мы не наделаем никаких ошибок.

Миссия заговорщически улыбнулся и сунул свою ладошку в руку Гариона. При этом в голове Гариона снова зазвучала песня Ока, от которой на душе стало легко и радостно. Он не мог сказать, как долго стоял, держа руку мальчика, и слушал эту песнь, позабыв обо всем на свете.

– Это наступило наконец, Белгарион. – Казалось, голос исходит откуда-то снаружи, а не из его головы, и по лицу мальчика было видно, что ему также слышны эти слова.

– Сейчас настало время для того, что я должен совершить? – спросил Гарион.

– Нет, сегодня тебе предстоит только часть этого.

– Чем они там занимаются? – Гарион с любопытством посмотрел на дверь

– Они подготавливают людей в зале к тому, что должно произойти.

– Те будут готовы?

– А ты? – Последовала пауза. – Ты готов, Белгарион?

– Да, – ответил Гарион. – Что бы это ни было, мне кажется, что я готов к этому.

– Тогда можешь войти.

– Ты скажешь мне, что делать?

– Если это необходимо.

Держа Миссию за руку, Гарион приблизился к двери и хотел было толкнуть её, но она сама открылась перед ним.

За большой резной дверью, ведущей в холл, стояли два. стражника, которые застыли при приближении Гариона и Миссии. И снова Гарион поднял руку, и снова большие двери, ведущие в зал райвенского короля, распахнулись.

Зал райвенского короля представлял собой необъятное помещение, свод которого поддерживали красивые массивные деревянные опоры, а стены украшали знамена и еловые ветки. Сотни свечей горели в железных подсвечниках. Три камина располагались на равном расстоянии друг от друга на полу; вместо дров в них горели, благоухая, куски торфа. Зал был полон; придворные выстроились по обе стороны голубого ковра, расстеленного от дверей до трона. Гарион почти не замечал толпившихся людей, находясь во власти всепоглощающей песни Ока. Как во сне, не в состоянии ни о чем думать, но и не испытывая страха, они с Миссией приближались к противоположной стене, где находился трон, по бокам которого стояли тетя Пол и Белгарат.

Массивный трон был высечен прямо в базальтовой скале и казался прочнее и древнее самих гор. За троном висел направленный острием вниз большой меч.

Где-то зазвонил колокол, и его звук слился с песней Ока, когда Гарион с Миссией двинулись по длинному ковру к трону. Каждая свеча, мимо которой они проходили, таинственным образом меркла, продолжая еле теплиться, хотя не было никаких сквозняков, и поэтому зал медленно погружался в сумрак.

Когда они остановились у трона, Белгарат строго взглянул на них, потом – на собравшихся в зале райвенского короля.